Народ засуетился, собираясь на собственный пляжик. Аня привычно захватила корзину, пока Кристал и Лисса бегали наверх – в старую комнату Лиссы, чтобы переодеть малышку в привычное платьице для прогулок по озёрному берегу.
На улице и в самом деле всё ещё стояла жара. Аня попыталась снять кожаные тапочки, которые были идеальны в каменном доме, но пара шагов по горячим каменным плитам тропинки к озеру заставила её немедленно обуться. Вся толпа с воинственным криком (Лисса и двойняшки) и степенным шагом (Никас с Онорой специально отстали) помчалась, поспешила к озеру. Одиноко сидевший возле купальной беседки, Таеган сразу обернулся на радостный гомон и встал, улыбаясь всей компании. А через головы приветливо болтающих детей – улыбаясь только ей, Ане.
Глава 5
Не сразу, но Аня заметила: при виде только давно знакомых лиц Таеган не просто расслабился. Если при Партхланах он вёл себя порой чуть ли не высокомерно – бывало, и презрение проскальзывало по отношению к ним, как у учителя к ученикам, не умеющим вести себя, то сейчас он будто мягко светился, отвечая на радостные возгласы приветствия «своих». Лишь раз, при виде Лиссы, он встревоженно вскинул ищущие глаза на дорожку к дому, словно опасаясь, что на ней вот-вот появятся Партхланы. Но подошедшая к нему Аня быстро объяснила, что девочку родители оставили погостить в милом её сердцу доме, и Таеган больше не обращал внимания ни на дорожку, ни на Лиссу, обеспокоившую его.
Переодевшись в купальной беседке, мальчики немедленно побежали в воду. За ними, счастливые, Кристал и Лисса. Никас доплыл до середины озера и вернулся к Оноре, которая до сих пор предпочитала бродить по берегу, по мелководью. И парочка медленно побрела по крепкому песчаному берегу, негромко разговаривая.
Кристал и Лисса смеялись, прыгая на берегу, а потом потихоньку вошли в воду – и блаженство появилось на лицах обеих девочек, когда одна поплыла вдоль берега, а другая начала изображать в своё удовольствие то же плаванье, но ближе к берегу.
Заранее приготовленные для небольшого пикника бутерброды с мясной намазкой Аня оставила на скамейке около купальной беседки, в другой корзине, из которой торчали горлышки кувшинов с чаем, а внизу прятались чашки. Эту корзину она укрыла чистой салфеткой. Предполагалось, что кто-то, пожелав заморить червячка, сам подойдёт к корзине со съестным и перекусит на скорую руку.
Посомневавшись, Аня всё же отложила корзину с шитьём и осторожно коснулась ладонью воды. Таеган немедленно очутился рядом. Спросил:
- Не поплаваешь со мной? Или вода недостаточно тёплая?
Чуть улыбаясь, чтобы не заметил – она собирается поддразнить его, ответила:
- Около берега-то тёплая, а вот ближе к середине наверняка холодная. - И, дождавшись, когда его лицо примет сдержанно спокойное выражение: «Не хочешь – посидим здесь», лукаво предложила: - Проверим?
Уже смирившийся с её косвенным отказом, Таеган отозвался не сразу, так что ему пришлось догонять её, побежавшую по волнам, расплёскивая их, пока вода не оказалось ей по пояс. Тут уж она немедленно бросилась вплавь.
Ане всегда нравилось плавать рядом с Таеганом. Пусть он сопровождал её на расстоянии двух или трёх метров, она всегда знала: не сдюжит она плавания – он поможет. И эта уверенность напоминала ей: с ним она будет как за каменной стеной.
Уже на середине озера он спросил:
- Доплывём до сада?
Добраться до дядиного сада Таеган предлагал всего лишь раз – в одну из встреч, когда ещё не надо было терпеть непрошеных гостей, и одно только воспоминание о набеге на тамошние ягодные грядки наполняло Аню хулиганской радостью и трепетным ожиданием. Ведь, наевшись выращиваемых в поместье дина Вилея ягод, а потом набрав их для своих, на полпути назад, к воде, Таеган уволок её в густые кусты, где они вволю, в кои-то веки, нацеловались. Днём.
Она взглянула на него, подплывшего чуть ближе, отследила бродившую по его губам предвкушающую улыбку, обещавшую тайный праздник для них двоих, и кивнула:
- Вперёд! Ягоды там сейчас, небось, слаще стали!
«Странные нравы всё-таки тут, - размышляла Аня, старательно загребая руками воду и перебирая ногами, а время от времени, устав, переворачиваясь на спину, чтобы отдохнуть. Таеган, уже знавший, почему она ложится на спину, спокойно плавал рядом или тоже ложился на спину и молча любовался безоблачным небом. – Он со мной на «ты», но только тогда, когда нас не слышат. Все знают, что у нас помолвка, но спокойно принимают наше сдержанное отношение друг к другу при людях. А на пляже здесь ходят в коротких штанах и рубахах, и никого не волнует, что мокрая одежда облепляет так, что отчётливо видна вся фигура. Но… мне нравится это…»