Когда вернулась, Таеган уже оделся в сухое и стоял у окна. Она быстро приблизилась – поставила чашку с горячим чаем на подоконник, перед ним, а потом неуверенно отошла к двери. Видела, что он жутко злится на себя, но всё же решилась:
- Никас прав. Лучше поговорить о том, что случилось, завтра. На свежую голову.
- Ты иногда говоришь странно, - заметил он, взяв чашку в ладони и наслаждаясь чайным ароматом. – Но как-то… правильно. Но всё же… Почему не сейчас?
Аня посмотрела на него спокойно. Если он принял её оценку ситуации, выраженную словами её мира, может примет и всё остальное? Очень и непривычно для него откровенное?.. Не воспримет ли, как слишком… бабское?
- Если я начну вспоминать, - медленно начала она, - что сегодня было на вечере у дина Вилея, я просто буду… плакать. И не сумею… подобающе принять твои слова, твоё объяснение. А завтра мы успокоимся и сможем разобраться во всём.
- Агни, скажи мне главное, - подался к ней Таеган. – Ты… не разорвёшь помолвку?
- Вообще-то, я думала, что такие вопросы решает мужчина, - слабо улыбнулась она.
Он порывисто шагнул с места. Расстояние между ними было приличное. Но Аня немедленно отшатнулась в коридор, благо стояла на пороге.
- Завтра, Таеган. Завтра. Мне ещё надо это…. пережить. И успокоиться.
И не уходила. Видеть его в своём доме, в комнате, принадлежавшей ей, было как-то… комфортно. Он словно почувствовал её состояние. Не глядя назад, попятился пару шагов и сел на кровать, отпил глоток из чашки. Простые движения уставшего человека… Погладил одеяло и слабо усмехнулся.
- Я… как военный беженец, добравшийся, наконец, до приюта.
Странно, но эти слова будто отпустили напряжение Ани.
- Спокойной ночи, Таеган, - тихо сказала она, закрывая дверь, но ещё успела услышать: «Спокойной ночи, Агни…»
И, только дойдя до собственной комнаты, вспомнила, что не спросила его, во сколько его будить назавтра. Ведь ему тоже утром надо в город – заканчивать свои хлопоты по официальному восстановлению на службе. Насколько помнила их недавние беседы, на этой неделе он должен был получить на руки документы, а в конце недели – уехать в «командировку», первую после магической инвалидности… «Впрочем, сейчас не до всего этого», - засыпая на ходу, подумала Аня. И забыла, что её волновало…
… Ночь была странной. Аня вроде спала, а вроде не спала. Сознание утверждало, что у неё бессонница – и очень мучительная. А часы качали маятником и убеждённо показывали, что время-то пролетело – много и быстро. А значит, Аня спала-таки.
Несмотря на странные выверты сна и времени, проснулась в привычный час и быстро привела себя в боевую готовность: сегодня утром надо кормить не только своих мужчин, но и… Аня резко застыла на месте, а потом похлопала глазами на промелькнувшее в мыслях: но и личного мужчину!
Ещё одна странность. Тревожившее её в последнее время тяжёлое предчувствие куда-то пропало. И опять она удивилась: потому что Таеган здесь? Рядом? И можно не бояться неизвестности? Решила не думать об этом, пока не прояснятся непонятки со вчерашним вечером.
На кухне оказалась, как обычно, раньше Сайл и Бридин, так что престарелым дамам осталось только мыть овощи к салатам, а Аня сунула огромную кастрюлю с завтраком в подобие духовки – в нижнюю часть плиты, которая уже была не только разогрета, но и хранила определённую, не слишком горячую температуру. Всё. Теперь осталось лишь время от времени поглядывать за тушением мяса одновременно с овощным гарниром. А приглядывать за ним можно и забегая на кухню, например, из мастерской.
Полчаса до пробуждения семьи. Аня сидела в мастерской с приоткрытой дверью и торопливо сшивала детальки кукольных платьиц. За окном частил серый дождь, из-за него было непонятно, раннее утро ли, или оно уже подходит к границе с днём…
В дверной проём тенью вплыла Конгали, и Аня улыбнулась ей:
- Доброго утра, Конгали! И спасибо, что привела вчера Кристал.
Девочка подплыла ближе и, серьёзно глядя на хозяйку дома, приподняла брови. Аня и без слов поняла её. Положила шитьё на колени и тихонько вздохнула:
- Мы с дином Таеганом вчера сильно поссорились. Поэтому я и плакала.
Конгали подняла голову, а потом снова уставилась на Аню. Та усмехнулась.
- Да, он остался, чтобы искупить свою вину. Хотя, честно говоря, его настоящей вины во вчерашнем происшествии нет. И я точно не скажу, долго ли он будет жить у нас.
«А если мать уговорит-таки его бросить службу? – промелькнула мысль. Аня ссутулилась, глядя на шитьё и не видя его. – Если она сумеет это сделать, это уже точно не будет мой Таеган. Он так любит своё дело. Если бросит – значит, уйдёт и от меня…»