Снаружи донесся стук отдалявшихся копыт: оставив умиравшего преступника, чёрная маска выглянула в отверстие, что когда–то должно было стать окном. Исчезая вдали, ещё виднелась значительно облегчённая повозка, на которой сбегали от праведного возмездия двоя выживших подлецов. Догнать их не представлялось возможным: смиренно вернув клинок в ножны, ему ничего не осталось, кроме как отпустить покинувших побоище трусов.
Подняв и отряхнув свою смятую шляпу, он спустился вниз. На глаза ему попался изуродованный Сваргов, что шепча дрожащим голосом, вымаливал прощение уже у мёртвого человека. Не способный пройти мимо, ворон подошёл к двум слипшемся телам, присел рядом и посмотрел в лицо девушки.
«Бедная душа». – донеслось из – за маски – «Нужно как – то привлечь сюда жандармерию, нельзя дать такому ангелочку сгнить вместе с телами этих нелюдей».
«Ты… Ты кто?» – спросил Сваргов, приподняв голову на сколь это было возможно в его состоянии – «Что ты делаешь…?»
Не вытерпев нараставшей в поломанных костях боли, Сваргов протяжно проныл и снова слёг.
«Не важно кто я, главное что я делаю. А я наказываю оступившихся». – ответил человек–птица.
«Чёрт, чего ты несёшь?» – возмутился Сваргов.
«Я мясник, режущий овец, решивших стать волками в своём мирном стаде. Я беру на себя грех убийства ради спасения чужих жизней». – сказал ворон.
«Ах, так…?» – воскликнул умирающий.
«Таков мой выбор, я не могу жить спокойно, пока знаю, что подобные им мрази всё ещё топчут землю». – не замолкал воин.
«Чёрт, если бы ты пришёл раньше… если…» – к горлу его подступил горький ком и Сваргов перешёл на шёпот, – «Она была бы жива».
«Если бы я всегда мог находить нуждающихся раньше, я прослыл бы народным спасителем, а не мстителем». – с сожалением ответил он, – «Понимаешь, о чём я?»
Не ответив, Сваргов лишь снова всхлипнул и плотнее прижавшись к телу Айсан. Осознание собственной нелепости пытавшегося инфантильно переложить вину на других, пронзило его само и без грубых нравоучений незнакомца.
«Ну что ж, думаю мы оба знаем, к чему идём. Хочешь ли ты, что бы я прекратил твои страдания?» – сказал ворон, расправившись в полный рост – «Я не убиваю невинных, но и на их страдания смотреть не могу».
Сквозь слёзы раздался краткий, сдавленный, нервный смешок: непроизвольно извергнув носовую слизь, мерзкое, жалкое создание разродилось истиной исходящей от самого сердца.
«Единственным невинным человеком здесь была она…! Я заслужил это!» – промычал умиравший, – «Я не смог спасти того, кто пытался спасти меня! Я не смог! Я…! Я…!»
Вновь потеряв самообладание и дар речи, он зарылся в грязные, чёрные волосы и тихо завыл. Силы покидали его, он должен был провести свои последние мгновения в раскаянии, сосредоточившись на своём горе, забыв о страхе собственной смерти, не видя и не слыша ничего вокруг. Не став вмешиваться, человек в маске молча отдалился и вскоре исчез.
Agnus Dei* – Агнец Божий (лат).
Это произведение распространяется по лицензии Creative Commons 3.0 Непортированная. Вы вправе использовать текст по своему усмотрению, но должны упомянуть оригинального автора.
Конец