Глава 1
Моя история начинается в девятнадцатом веке, где правили императоры, балы и богатство. Мне повезло родиться в дворянской семье, приближенной к самому императору. Будем честны, моя матушка, была одной из фавориток, а я оказался внебрачным дитем. Я носил поистине императорское имя Александр — защитник людей. Моя семья жила в более чем достатке. Мы устраивали шикарнейшие балы во всей столице, и никто не мог сравниться с нами, кроме самого императора, конечно же. Мне дали чудесное образование, я свободно пользовался французским, читал на латыни и немного смыслил в медицинской науке.
Мимо меня прошла война с Наполеоном и расцвет Золотого века Российской империи. Мне повезло лично познакомиться с ещё одним выдающимся в то время Александром, и, поверьте мне, это было самое лучшее мое знакомство. Пушкин был своенравен, замечал то, на что не обращают внимание, и обращал это все в поэзию. Воистину великий поэт. Мы весело проводили время, развлекаясь на балах и в салонах. Я не знал горя и печали, даже когда мой батюшка, названый, естественно, почил, а за ним и матушка. Я остался при дворе и завладел всем оставшимся хозяйством, так как ни братьев, ни сестер у меня не было.
Я был достаточно образован, чтобы не спустить все деньги на развлечения, да и тетушка Агафья, сестра моей горячо любимой матери, которая следила за мной после ее смерти, попросту не дала бы такому случиться. Как только мне исполнилось двадцать, начался период, когда тетушка каждый день намекала на женитьбу. — Тебе бы невесту найти… — неизменно бормотала она, проходя мимо. Я лишь отмахивался и продолжал заниматься своими делами. И все в моей жизни было прекрасно, и друзья были, и деньги, и вроде был счастлив.
Но не прошло и года с моего двадцатилетия, как меня сразила тяжёлая болезнь. Начиналось всё с обычной простуды. Я кашлял, иногда поднималась температура, но ничего смертельного я в этом не видел. Я не стал обращаться к лекарям, ведь и сам понимал, что со мной и как это все лечить. Тётушка готовила мне отвары и меняла полотенца, когда температура моего тела намного превышала норму и я попросту не мог встать. Она часто ворчала по поводу моего самолечения, но я старался не слушать её. Был убеждён, что и сам справлюсь. Однако время шло, и простуда никак не вылечилась. Более того, моё состояние стало хуже. В один из вечеров, когда я лежал в беспамятстве с полотенцем на голове, весь в поту и лихорадке, тётушка Агафья таки ослушалась меня и послала за лекарем.
Такой вот небольшой пролог. Это первая серьёзная работа, всем спасибо за внимание!
Глава 2
Не то чтобы я не доверял лекарям, но мне тогда казалось, что все смогу сделать сам, был слишком самоуверен. Лекарь Алексей приехал быстро. Это был один из лучших врачевателей, и он-то точно смог бы мне помочь. Когда он зашёл ко мне, я был в самом отвратительно состоянии: меня лихорадило, бросало то в жар, то в холод, трясло, как осиновый лист на ветру. Алексей поставил свою котомку, где носил все принадлежности и инструменты, попросил принести воды, чтобы он мог помыть руки.
Этот врач был хорош собой, достаточно молод, и мне всегда казалось, что время над ним совершенно не властно, сколько я себя и его помню, я взрослел, старел и менялся, а он так и оставался молодым. Ни одна морщина не тронула его лицо, на голове не найти ни одного седого волоса. Только глаза смотрели, полные старческой мудрости, какой-то необъяснимой печали и одиночества. Я знал Алексея с самого детства, он был лекарем нашей семьи, и к нему иногда обращался даже император. Именно он обучил меня основам медицины, и я ужасно уважал этого человека.
Алексей вытер руки и подошёл к моей постели. Его слегка влажные руки отдавали прохладной и запахом трав, он убрал полотенце с моего лба и отбросил влажные волосы назад. К этому времени моё сознание начало возвращаться ко мне, и я стал более-менее понимать, что происходит. Я приоткрыл глаза, и мутная картинка стала приобретать очертания хмурого лица Алексея. Когда зрение пришло в норму, я пару раз моргнул и уже более осмысленно взглянул на своего старого знакомого. Алексей лишь сильнее сдвинул брови и сжал губы в тонкую полоску. Все на его лице говорило о напряжении. Это ощущалось даже в руках, которые все еще держали мою голову.