Когда девочка подбежала к серому берегу, буря стихла. Ее проводила яркая зеленая вспышка, после чего толщи воды навалились друг на друга, подняв высокие брызги. Неподалеку волны выбросили на берег тело Нейда. В одной руке он сжимал свой кахскирский меч, а в другой - бесценную чашу. Приложив огромные усилия, Алиса вытащила мужчину из темных объятий озера. Она подняла голову на замшелый монастырь, возвышающемся на отшибе скалы. Охотничьих шляп там уже не
было. Внутри бедной девочки все сжалось от одной мысли, что эти люди идут сюда. Не теряя ни минуты, она смастерила из серого шарфа Нейда лямки, обвязала их вокруг мужчины и закинула их на
свои хрупкие плечи. Она потеряла счет времени, пока тащила Нейда к хижине ведьмы. Боль в ногах стала невыносимой, живот связался в узел, а по щекам непрерывно текли слезы. Но Алиса продолжала свой тяжелый путь. Она просто не знала, что ей делать, если Нейд умрет.
* * *
- Это нечестно, - сказала Алиса под конец. - В деревне Пигмеев он начал улыбаться. Он не должен умереть. Не сейчас. Не таким...
Ее слова прервала резкая пощечина. Гонтия, во время всего рассказа скрипевшая зубами. И наконец не выдержала.
- Глупая девчонка, - устало и с досадой произнесла Гонтия. - Такому как он счастье - только смерть.
- Не говорите так. Все заслуживают право на счастье! - вдруг твердо заявила Алиса. Вместо слез ее лицо приобрело острые взрослые черты, несмотря на чистую детскую мысль. В любой другой ситуации она бы рассмешила Гонтию. В любой другой...
- Только не он, - тяжело вздохнула Гонтия, поднимаясь со стула. - Стоять можешь? Я покажу тебе, что он такое.
У рабочего стола Гонтии, на кровати у бревенчатой стены лежал Нейд. На столе стояли множество глинянных чаш с порошками всех цветов леса, кипы книг и жуткие инструменты, больше
подходящие для деликатной разделки мяса. У кровати стояло корыто со свежей водой.
Алиса, опираясь на палочку, подошла к мужчине. Каждый мускул его лица был расслаблен, словно у мертвеца, а всегда бледная кожа стала еще белее прежнего. Но в случае Нейда это была не
благородная бледность, а совсем уж неблагородная серость.
Гонтия схватила край одеяла и отдернула его к ногам раненного. Алиса издала задыхающийся тихий вопль и тут же отвернулась.
Она никогда не видела чего-то более истерзанного, хотя в компании Нейда и привыкла видеть кровь. Его словно стая медведей разодрала! Все тело было усеянно кривыми рубцами и шрамами, следы мечей, стрел, копий, когтей и клыков. Некоторые из них ужасали сильнее, будто от плоти Нейда оторвали куски. Грудь и живот были лиловыми.
- Теперь понимаешь? - спросила Гонтия у дрожащей Алисы, возвращая одеяло на место.
- После таких ран... не живут... - просипела Алиса.
- Именно, - скрипела своим голосом Гонтия. - А если и выживают, то на всю жизнь остаются прикованными к постели. - А этот еще и с тенями бодался. Далеко не каждый здоровый сможет пережить встречу с ними.
- Что же это, госпожа Гонтия?
- Он - обещанный демонам, - выплюнула отшельница, скривив рот. - Только это может объяснить его живучесть.
- Демонам? - ужаснулась Алиса.
- Да. Порой люди не могут справиться с утратой. Кто-то топит горе на дне бутылки, а кто-то и сам топится. Но есть и такие, которые готовы продать душу демону, чтобы вернуть дорого им
человека к жизни.
Испуганный взгляд Алисы застыл на Нейде. В фонаре треснул огонек.
- Глупцы, - процедила сквозь зубы Гонтия. Ее голос стал рыхлиться. - Все это обман. Демоны не способны вернуть душу умершего. Они могут создать лишь подделку. Человек и правда
оживет... но Это уже не будет им. Только тень его былого. Пустой сосуд. И он будет жить, пока не истечет срок сделки.
- Зачем вы мне все это рассказываете?
- Чтобы ты поняла, что он такое! - гаркнула Гонтия, отчего из щелей в потолке посыпалась сажа. - Но это еще не все. Демоны куда коварнее. Когда истекает срок, обещанный начинает пляску демонов, затягивающую все души поблизости в их мир. Там начинается жатва. Этого невозможно избежать.
- И когда... - сглотнула Алиса. - Когда Нейд начнет пляску?
- Никогда, - твердо ответила Гонтия. - Он уже провел ее.
- Я не знаю... - вздохнула Гонтия. Она опустилась на стул. - Я не знаю... Самый длинный срок контракта - восемь лет, не более. А его шрамы... Им не меньше пятнадцати лет.
- Может... вы ошиблись? - испуганно пробормотала Алиса.
- Я все перепроверила. Несколько раз... - сказала отшельница и опустила голову.
Воцарилась тишина. Только сверчки стрекотали за темнотой окна и где-то глубоко в доме слышался стук босых ножек.
- В любом случае, - снова заскрипела Гонтия, - он обречен на страдания. Его жизнь - проклятие, ведь сам он уже давно мертв.
Сказав это, Гонтия поднялась со стула и направилась к двери. Но, не перейдя порога, она остановилась и сказала:
- Он пережал сухожилию на левой руке. Ему теперь никогда не взять в нее меч.
Дверь хлопнула, и Алиса осталась наедине с раненым. Стало так тихо. Даже сверчки замолчали. Девочка упала на стул, закрыв лицо ручками. Слезы наконец полились нескончаемым градом. Здесь же Алиса и заснула.
* * *
Спустя несколько дождливых дней, когда ноги Алисы чуть оправились, Гонтия вывела ее во двор, где девочку ждала захудалая кобылка с небольшой тележкой.
- Мы не можем тащить вас с собой, - сказала женшина. - Езжай обратно в деревню. Там вам помогут.
- А куда отправитесь вы? - спросила Алиса.
- Туда, где спокойны духи, - кинула Гонтия и зашагала обратно к хижине, где ее дочери возились с мешками.
После столь недолгого разговора, Алиса кое-как забралась в седло. Она в последний раз окинула это ветхое, но внезапно гостеприимное убежище.
- Прощайте. И спасибо за все! - неловко крикнула она.
Гонтия даже не обернулась. Немного помедлив, Алиса ударила вожжами, и телега тронулась в путь.
Колеса скрипели и стучали по плохо протоптанной дороге. Минуя дерево за деревом, кобылка еле тащила телегу, в которой лежал Нейд. Он так и не очнулся со дня резни в замшеловом монастыре.
Алиса заботилась о нем как могла, сутками сидела у его кровати, ожидая пробуждения. Из-за этого дни тянулись долго, а он так и не открыл глаз.
Какое-то время девочка часто оборачивалась. Но ей было больно видеть Нейда в таком состоянии и она со временем прекратила. Как назло продолжал лить дождь. Лес постепенно редел.
- Прос-сыпайся, - вдруг услышал Нейд ехидное шипение. В правом плече запульсировала боль, словно ее царапали шипы.
- Тебе с-стоит на это вз-зглянуть, - раздался тихий смех над левым ухом.
Нейд почувствовал тряску. Лицо было влажным. Веки, словно налитые свинцом, стали с трудом распахиваться. Железные облака проплывали мимо. Слышался скрип.
Нейд повернул голову в сторону и увидел шагающие в противоположную сторону кусты и деревья.
- С-скоро, - шипело в правом ухе. - Главное не пропус-сти.
В лесных зарослях появился первый просвет. Глаза Нейда расширились в испуге.
- Пос-смотрим поближ-же, - усмехнулись на левом плече.
Резким движением Нейд перевалился на бок, хватаясь за край телеги. Он неуклюже и со рвением вывалился и упал на грязную дорогу. Грудь и живот словно кипятком обдало. У Нейда
перехватило дыхание, но он все равно умудрился упереться носком в землю и рвануть в заросли. Ноги его не слушались, и он покатился с крутого склона, чудом не задевая стволы деревьев.
Оказавшись на равнине, покрытый ушибами, Нейд стал одержимо и жалко ползти вперед, к заветному просвету.
Когда он наконец выбрался, его взору предстала холмистая травяная равнина с редкими рощами деревьев, пересекаемая широкой рекой. Вдалеке, на стыке земли и неба, Нейд отчетливо
увидел деревянные руины деревни Пилигримов. Из-за дождей река вышла из берегов и безжалостно уничтожила этот никчемный, но невероятно спокойный для его сердца уголок.
Нейд стоял на коленях и не мог оторвать глаз от остатков деревни. Лицо окаменело с гримасой шока, взгляд застекленел, челюсть задергалась, беспомощно упали руки. Их обвивали два черных
змея. Их колючая чешуя царапала плоть мужчины.
- Вс-се как обычно, - прошипел правый со злорадством.
- Для нас-с с-нова не наш-шлось мес-ста, - хохотал левый.
Вдруг Нейд набрал в грудь воздуха, сжал левый кулак до побеления и заорал что есть мочи. Он орал до срыва голоса и в отчаянии колотил руками землю, усугубляя царапины. Он катался по траве,
хотел ругаться и проклинать небеса. Но вместо слов его горло могло лишь бессильно кричать.
Позади него стояла Алиса и с ужасом наблюдала в оцепенении. Она видела свежие царапины на его руках. И не было никаких змеев.