Я улыбнулась и кивнула:
— Мне как раз нужно завтра купить платье. Знакомиться с семьей Матвея нужно в новой, желательно дорогой одежде.
Олег повернул голову в мою сторону:
— Ты завтра с Вишневецкими знакомишься?
Я присела рядом с Олегом и пожала плечами:
— Ну да, а что?
Брат прищурил свои зеленые глаза и криво улыбнулся:
— Ну что ж, тогда не завидую тебе. Я узнал, что вчера из семейного замка на юге Польши приехали самые древние Вишневецкие, которые давно предпочитают жизнь отшельников и уже не появлялись на публике больше пятидесяти лет. Тебя явно хочет увидеть вся семья.
Ого. Вот этого я не знала. Да уж, завтра будет трудный денек.
Прерывая мои размышления, раздался дверной звонок. Я подскочила и направилась открывать незваному гостю, гадая, кто бы это мог быть. И открыв дверь, я тут же едва её не захлопнула.
На пороге моей квартиры стояла Лиза. И не просто Лиза, а вышедшая на охоту Лиза. Причем если у меня охота была вполне реальная, её охота заключалась в привлечении горячих парней.
В общем, вот. Светлые волосы девушки якобы небрежно струились по плечам и обрамляли лицо, хотя наверняка на эту прическу у подруги ушло не меньше получаса. На лице — естественный макияж, хотя такой идеальной кожи и нежно-розовых губ я не видела у Лизы никогда. И глаза её светились внутренней радостью, ну, или предвкушением. Одета девушка была, на первый взгляд, довольно просто. Светло-голубые обтягивающие брюки, белая майка с довольно-таки неприличным вырезом и голубые балетки.
— Привет, — ангельски улыбаясь, почти пропела подруга. — А я тут мимо проходила…
— Ты живешь в сорока минутах ходьбы от меня, — язвительно заметила я. — И тут вдруг случайно мимо проходила, когда я тебе сегодня сказала, что приехал мой брат?
— Что поделать, счастливая случайность, — невинно заморгала Лиза.
Закатив глаза, я пропустила подругу, и закрыла за ней дверь. Была у неё странная цель — едва увидев моего брата на фотографии, Лиза решила заполучить его. И, естественно, она не упустила своей возможности.
— Эй, ребята, — заходя в гостиную, равнодушно сказала я. — Помните мою подругу Лизу?
— Приве-ет, — хихикнула Лиза. Маша кивнула ей и с улыбкой посмотрела на меня. Она сразу догадалась об основном интересе моей подруги. Еще бы, такой флиртующий взгляд не заметил бы только слепой.
Олег, однако, этого не понимал. Он отстраненно кивнул девушке и стал вслушиваться в новости, совершенно игнорируя присутствующих в комнате.
Я едва не захохотала, увидев, как Лиза едва не задохнулась от возмущения. Её глаза сузились и, казалось, метали молнии.
Присев на подлокотник кресла, в котором с ногами устроилась Маша, я с любопытством смотрела на попытки Лизы привлечь внимание Олега. Она сначала присела рядом, томно вздыхала и проводила рукой по вырезу майки, но Олег внимательно слушал телевизор, то и дело прихлебывая чай. В итоге Лиза разозлилась и, взяв с кофейного столика пульт, выключила телевизор.
— Что мы все на экран да на экран, — очаровательно улыбнулась Лиза. — Давайте лучше поговорим.
Олег пожал плечами и спокойно спросил:
— Что вы хотите услышать?
С каждым сказанным ими словом мне все больше нравилась ситуация.
Лиза искоса глянула на меня, заметила мое поднявшееся настроение, и, хищно улыбнувшись, попросила:
— А расскажи, пожалуйста, Олег, какая Соня была в детстве. Уверена, с ней случалось много смешных ситуаций.
Я застонала вслух, поняв глаза вверх. О Господи, дай мне сил вытерпеть этот ужасный рассказ!
Олег с удовольствием начал позорить меня.
***
Ранним утром тишину в квартире нарушил громкий дверной звонок. Я не сразу услышала его, сначала мне снилось, что я жму на клаксон в автомобиле. Но в итоге пришлось разлепить веки и со страдающим стоном пойти открывать. Ступая босыми ногами по холодному линолеуму, я лениво размышляла, когда вдруг моя жизнь переменилась — раньше в моей квартире бывала только Лиза, и то редко. Однако теперь и родственники из Сибири приезжают, и какие-то козлы в утра пораньше будят. Не глядя в глазок, я распахнула дверь, совершенно наплевав на свою неприличную одежду — короткие шорты и белый топ, не скрывающий ни миллиметра под ним. Как оказалось, зря не посмотрела.
Матвей удивленно оглядел меня и сдержанно поднял бровь. М-да, будущий муж, а смотрит на меня со страстью каменной статуи. Хотя, как по мне, воронье гнездо вместо прически, отсутствующий взгляд и постоянные зевки действительно не прибавляют мне очарования. Тем более по сравнению с Вишневецким, который был одет в дорогой черный костюм, красную рубашку и черный галстук. Волосы вампира были зачесаны назад, чтобы не лезли в болотно-зеленые глаза. Очень притягательные глаза, между прочим.
— Чего хотел? — довольно-таки грубо спросила я, ежась от сквозняка.
Матвей заметил это и, мягко подтолкнув меня в квартиру, зашел сам, потом захлопнул дверь.
— И тебе доброе утро, — вежливо произнес мужчина.
Я скептично подняла одну бровь, показывая, что нет, все-таки никакое оно не доброе. Матвей только выдохнул и спокойно заметил:
— Кофе не нальешь? Слишком к тебе торопился, не успел дома выпить.
— Только растворимый, — буркнула я и, развернувшись, направилась на кухню. Несмотря на внешнюю холодность Матвея, он буквально прожигал меня сзади глазами, особенно задницу. Я это чувствовала. — Кстати, отчего ты так торопился?
Уже в кухне вампир ответил:
— Вот, принес тебе кое-что, — Матвей положил пакет на один из стульев, а сам сел на другой.
Пакет меня особо не заинтересовал. Поставив чайник, я достала из шкафчика кружку и, не глядя, насыпала туда кофе. Молчание длилось, пока закипал чайник. Когда я поставила кружку с дымящимся кофе, Матвей пригубил его, не обжегшись, и со смешком заметил:
— Да уж, гостеприимная хозяйка — это не про тебя.
Я раздраженно посмотрела на безмятежного вампира и огрызнулась:
— Ну, извини, дорогой. Сам выбирал невесту.
— Я тебя не за навыки хозяйки выбрал, — снисходительно улыбнувшись, Матвей многозначительно опустил глаза в район выреза топа.
От его слов и взгляда кожа неожиданно покрылась мурашками. Это было настолько непривычно, что я нахмурилась. И поэтому сразу перевела тему:
— Что в пакете?
Матвей пожал плечами и не ответил, так что мне пришлось подойти и взять пакет. Там был черный сверток. Расправив его, я поняла, что это платье. Черное, явно дорогое, скрытое, длинное… монашеское.
— И что ты мне предлагаешь делать с этим? — с легким отвращением спросила я. Платье было неплохое, но не моего стиля. Никакого выреза на груди или спине, рукава до запястья, даже выреза на юбке не было. Это просто платье для скромницы, тогда как мне нравилось показывать окружающим свои достоинства.
— Я хочу, чтобы ты надела это платье сегодня вечером, — твердо сказал Матвей.
Я пораженно посмотрела на него, стараясь понять, шутит он или нет. Оказалось, нет, не шутит.
Отшвырнув платье на широкий пустой подоконник, я прислонилась к деревянной тумбе и, скрестив руки на груди, упрямо сказала:
— Я не буду этого делать. Оно мне не нравится.
Матвей отставил кружку, поднялся и подошел ко мне.