— Я скорее умру, чем стану такой, как ты, — отрезала я.
— Боюсь, это невозможно, — легко ответил Джейк. — Умереть здесь ты не сможешь. Смешные понятия жизни и смерти действительны только на земле. Еще одна нелепая выдумка твоего отца.
Я собиралась с силами, чтобы продолжить спор, когда из коридора послышались голоса, и в дверь с апломбом знатной особы вплыла женщина.
— Вроде бы, это мой номер, — пробормотала я. — Почему все позволяют себе вламываться и…
Я осеклась, узнав татуированную барменшу из «Гордыни». Трудно было бы забыть уничижительный взгляд, который она кинула тогда на меня. Сейчас женщина только скользнула по мне глазами, словно такую мелочь и замечать не стоило. Она была в бешенстве: я поняла это по ее поджатым губам и по тому, как резко она оттолкнула с дороги Такера.
— Так вот где ты прячешься! — накинулась гостья на Джейка.
— А я все ждал, когда ты появишься, — лениво протянул тот. — У тебя репутация весьма навязчивой дамы.
— Жаль, что дурная репутация здесь и гроша не стоит, — отрезала женщина.
В тоне Джейка звучала насмешка, но его собеседницу это, похоже, только забавляло.
— Бет, познакомься, это Азия, моя… очень близкая… близкая помощница. Она очень переживает, если не знает точно, где я нахожусь в данный момент.
Я села на кровати и присмотрелась к незнакомке. Азия была высокой и статной, как амазонка. Одевалась вызывающе: в кожаную мини-юбку и золотистый лиф. Вороные волосы, грубые, как пряденая шерсть, подчеркивали кошачьи черты лица. Слишком полные, лоснящиеся от помады губы приоткрыты. Стояла она, откинув плечи, как боксер перед схваткой, ее кофейная кожа поблескивала, будто смазанная маслом. Обувь — уникальное произведение искусства: красновато-бурый кружевной верх, открывающий пальцы, короткое голенище и каблуки, похожие на ледяные сосульки.
— Джимми Чу, — пояснила она, поймав мой взгляд. — Божественно, верно? Джейк специально заказал их для меня к открытию сезона.
Я узнала взгляд ее пылающих глаз. Так смотрели на соперниц девочки в школе, подразумевая: «Руки прочь!». Азии не было нужды произносить это вслух — взгляд все сказал за нее. Любовница Джейка ясно давала понять, что, если мне дорога жизнь, лучше держаться от него подальше. Чтобы не оставалось никаких сомнений в характере их отношений, Азия осой вилась вокруг своего мужчины, то и дело прижимаясь к нему голым телом. Рука Джейка машинально потянулась к ее полированному бедру, но в его глазах я заметила скуку.
Азия с ног до головы осмотрела меня и явно не пришла в восторг.
— Так все разговоры — вот об этой сучке? Мелковата, а?
Джейк прищелкнул языком.
— Азия, где твои манеры?
— Не понимаю, из-за чего такой шум, — продолжала женщина, с грацией пантеры кружа передо мной. — Если бы меня спросили, малыш, я бы сказала: ты деградируешь.
— Ну, тебя никто не спрашивал, — предостерегающе глянул на нее Джейк. — И мы об этом уже говорили: Бет особенная!
— А я, скажешь, нет?
Азия уперла руки в бока и игриво выгнула брови.
— О, ты очень даже особенная, — хмыкнул Джейк, — но по-другому. Не подумай, что твои таланты недооценивают.
— А что за наряд Мери Сью? — Азия потянула меня за кружевной рукавчик. — У тебя слабость к южным красоткам? Они так чисты — в этом все дело? Неужто обязательно наряжать ее как двенадцатилетнюю девочку?
— Меня никто не наряжал, — огрызнулась я.
— Ой, какая смышленая! — царапнула меня взглядом Азия. — Еще и разговаривает!
— Я как раз объяснял нашей гостье, как здесь все устроено, — заметил Джейк, предпочтя перевести разговор на более безопасную тему. — Пытался растолковать, что жизнь и смерть здесь ничего не значат. Не хочешь помочь мне в маленькой демонстрации?
— С превеликим удовольствием, — согласилась Азия и встала перед ним, откинув голову и соблазнительно приспустив лиф, так что открылся черный бюстгальтер на молочном шоколаде тела. Джейк одобрительно скользнул по ней взглядом, а потом обернулся и взял с крюка у каминной решетки кочергу. Я с опозданием поняла, что он задумал, и крик застрял у меня в горле, когда Джейк погрузил толстый конец в грудь Азии. Я ждала крика боли, потока крови… чего угодно, только не того, что увидела. Азия вздрогнула, содрогнулась от удовольствия и в экстазе прикрыла глаза. А открыв их и заметив ужас на моем лице — расхохоталась. Кочерга на несколько дюймов ушла ей в грудь, не оставив ничего похожего на рану. Она как будто вплавлялась в тело. Когда Азия обеими руками схватила и дернула рукоять, кончик вышел с омерзительным чмокающим звуком. И гладкая кожа тотчас сомкнулась, закрыв оставшееся отверстие.