Я знала: Айви сейчас спускается по тоннелю подсознания Мэри Клер и зовет ее вернуться, пока не стало слишком поздно. Разум женщины, оскверненный так долго обитавшим в теле злом, представлялся мне клубком червей. Все видели, как близка к женщине смерть. Она словно покачивалась на краю, не смея вернуться в страхе перед новыми мучениями. Тоннель смерти высасывает из вас жизнь, он желает, чтобы вы поддались, уступили. Конечно, тьма не могла коснуться моей сестры, но отнимала силы, и пребывание в зараженном сознании монахини еще на ней скажется.
Прошла целая вечность, и наконец веки женщины дрогнули и открылись. Только тогда Айви прерывисто втянула в себя воздух, будто ныряльщик, слишком долго пробывший под водой.
— О, слава Богу! — вскричала сестра Вера. — Благослови вас Господь! — Она крепко обняла приподнявшуюся и изумленно озирающуюся монахиню. Теперь я рассмотрела, как та молода. Чистое лицо, россыпь веснушек на носу.
— Что?.. Что случилось? — выговорила девушка и подняла руку к колтуну волос, выпачканных кровью.
У сестры Веры отвисла челюсть.
— Она не помнит?
— У нее шок, — объяснил Габриель. — В ближайшие несколько дней память будет возвращаться обрывками и кошмарами. Ей понадобится ваша поддержка.
— Конечно, — горячо ответила сестра Вера. — Все, что нужно!
— Сейчас отведите ее в душ, — велел мой брат. — И уложите в постель. — Он обвел взглядом разгромленную комнату. — Найдется для нее место, пока эту грязь отмоют?
— Да-да, — забормотала себе под нос сестра Вера, — я скажу Адель, чтобы постелила… — Она посмотрела на Айви с Габриелем. — Не знаю, как вас благодарить. — Глаза ее снова наполнились слезами. — Я думала, что навсегда потеряла ее, но вы вернули нам сестру и как никогда укрепили нас в вере. Примите нашу бесконечную благодарность.
Габриель только улыбнулся.
— Рад был помочь, — просто ответил он. — Теперь позаботьтесь о сестре, мы сами найдем выход.
Сестра Вера бросила на обоих последний благоговейный взгляд и поспешила вывести обессилевшую Мэри Клер из комнаты. Я услышала, как она созывает других сестер, и задумалась, поверят ли те рассказу о таинственных посетителях и чудесном исцелении.
Когда женщины скрылись, Айви, до сих пор хранившая не свойственное ей молчание, тихо вздохнула и пошатнулась.
— Осторожно! — шагнул к ней Ксавье. — Тебе плохо?
Крылья Габриеля со свистом втянулись, сложившись за мускулистой спиной. Он сильной рукой поддержал сестру, и она склонилась ему на плечо, восстанавливая силы.
Мгновенье спустя и Айви втянула крылья, однако видно было, как дорого обошлось ей это усилие. Глубоко вздохнув, моя сестра слабо улыбнулась Ксавье.
— Много сил потратила… Через минуту все будет в порядке.
Габриель направил наш маленький отряд к двери.
— Уходим, — сказал он. — Нам больше незачем здесь оставаться.
На крыльце Габриель заметил Молли. Увиденное стало для нее тяжелым ударом. Девочка цеплялась за столбик опоры, руки ее дрожали, ноги подгибались. Шагнув к своим, она раскинула руки, чтобы удержать равновесие.
Габриель обхватил ее за талию и помог спуститься с крыльца. Молли рухнула на цветочную клумбу, ее рвало… Габриель придерживал девочку за плечо, нежно отводил волосы от лица — и ни слова не говоря, ждал, пока она оправится.
Глава 27
ОН МЕНЯ НЕ ЛЮБИТ
В гостиницу «Простой ночлег» пришли уже под утро. На лицо Молли вернулось немного краски, но с изнеможением она не справилась. Ксавье выглядел не менее усталым и явно нуждался в отдыхе. Только мои брат с сестрой оставались, как всегда, собранными. Если бы не помятая одежда — никаких признаков перенесенного испытания. Айви за время обратного пути вроде бы полностью восстановила силы; только я знала, что ночь и для нее выдалась тяжелая. Должно быть, ей досадно, думала я. В Царствии ее сила и власть не имели границ, но, как я заметила, пребывание на земле со временем исчерпывает наши резервы.