- Что случилось?! – переведя взгляд на КюРи, спрашивает у неё СонЁн.
- У неё глаза цвет поменяли, - объясняет та, - мы хотели посмотреть вблизи, а она – не захотела показать…
- И вы из-за этого на неё напали? – изумляется СонЁн, - Вы – ненормальные?!
КюРи задумывается над вопросом.
- ИнЧжон! – требовательно переведя теперь взгляд на неё, восклицает СонЁн.
ИнЧжон недовольно морщится.
- Мы её нормально попросили, - отвечает она, - а она, хамить нам начала...
СонЁн разворачивается к ЮнМи.
- Не плачь, - говорит она, заметив слёзы в её глазах и обещает, - тебя никто больше не обидит!
ЮнМи озадаченно смотрит на неё.
- Я не плачу, - удивлённо говорит она и добавляет, - я сама кого хочешь, обижу!
СонЁн молча смотрит на неё. ЮнМи прикасается пальцами к правому глазу и, отведя их в сторону, озадачено смотрит на оставшуюся на них влагу.
- По носу, наверное, задели, - говорит она, объясняя появление слёз.
- Постой, - говорит СонЁн, внимательно смотря на её лицо, - что это у тебя такое? Царапина? Ну-ка, поверни голову!
ЮнМи поворачивает голову.
- Царапина, - присмотревшись, констатирует СонЁн, - и большая. Напухает.
- Если бы я вас не знала, я бы подумала, что вы – мерзкие ильджины! – снова развернувшись к КюРи и ИнЧжон, гневно припечатывает их СонЁн, - Вообще, ум за разум заходит?!
(«ильджин» – школьник, издевающийся над одноклассниками. прим. автора)
- Она нас первая послала, - оправдывается КюРи.
СонЁн ничего не став ей говорить, разворачивается к ЮнМи и берёт её за руку.
- Пойдём, обработаем царапину, - предлагает она ей, - чтобы не воспалилась.
- А что случилось? – спрашивает ХёМин, входя на кухню.
- Безобразие! – повернув голову, отвечает ей СонЁн, проходя мимо и таща за собой за руку, слабо упирающуюся ЮнМи, - Разберись тут, пока я ЮнМи рану обработаю!
- Рану?! – испугано переспрашивает та, окидывая взглядом исчезающую в двери ЮнМи.
Повернувшись к остальным участницам группы, ХёМин озадаченно смотрит на них.
- Что-то разбилось? – спрашивает она, - ЮнМи - порезалась?
- Ничего она не порезалась, - отвечает ей ИнЧжон, направляясь к столу, - просто царапина.
- Почему тогда СонЁн такая злая? – не понимает ХёМин.
- ИнЧжон и КюРи хотели посмотреть глаза у ЮнМи, - «закладывает» всех БоРам, - а она с ними подралась.
- Подралась? – изумлённо округляет глаза ХёМин, и смотрит на ИнЧжон, - Правда, что ли?
КюРи, следом за ИнЧжон идя к столу, несколько раз кивает, подтверждая слова БоРам.
- А зачем вам нужно было смотреть её глаза? – обращаясь к ней, спрашивает ХёМин.
- Они у неё изменили цвет! – сообщает та, - Это у неё вчера были не линзы, а глаза такие стали! Вчера, из-за этого, её даже в шоу - «Люди, события, время» показали! Я утром зашла в комментарии, а там об этом все только и пишут!
- Как это может быть? – удивляется ХёМин, - Разве можно изменить цвет глаз?
- Нетизены думают, что это случилось из-за того, что ей светили в глаза лазером!
(«нетизены» - люди, пишущие комментарии в сетевых сообществах, прим. автора)
- Правда? Так может быть? – не верит ХёМин.
- Ну, ЮнМи сказала на шоу, что это от того, что она ещё растёт, - нехотя признаётся в существовании ещё одной точки зрения КюРи, - но, все считают, что это просто отговорка, чтобы школьники не стали светить себе в глаза лазером. В таком возрасте, как ЮнМи, люди уже не растут. Мы хотели посмотреть на её глаза вблизи, а она отказалась и стала ругаться.
ХёМин на пару секунд задумывается.
- И что вы сделали после этого? – спрашивает она, вопросительно смотря на КюРи.
- А чего она? – надувая губы, отвечает ей КюРи, - Она младшая и проявила неуважение к просьбе старших…
- БоРам, - произносит ХёМин, смотря при этом на КюРи, - что тут произошло?
- ИнЧжон и КюРи схватили ЮнМи за руки, и хотели заставить её показать глаза. А она стала с ними драться, - с готовностью рапортует БоРам.
- Пфф… - надувает и сдувает щёки ХёМин, изумлённо смотря на севших за стол ИнЧжон и КюРи.
- Вы что, рехнулись обе, что ли?! – секунду спустя восклицает она.
ИнЧжон недовольно хмурится.
Время действия: тот же день, обеденное время
Место действия: финальная репетиция группы «Корона» перед сьёмками клипа. Объявлен перерыв на обед и коллектив группы расположился за столиком, на котором лежат приготовленные для них контейнеры с едой, количеством, по числу едоков.
Открываю, нюхаю. Пахнет острым и кислым. Пффф… опять корейская еда! Есть хочется, но есть именно это – нет.
Смотрю влево и вправо. Девчонки, без всяких колебаний уже запустили палочки в коробки и «быстро мечут» из них еду. Блин, а мясо-то где? Спаржа, фасоль… И всё пересыпано острой приправой. Чёрт, ну что за день? С утра была стычка с ИнЧжон и КюРи, дошедшая практически до драки. Потом, менеджер Ким обнаружил на мне царапину. То ли ногтем, то ли, перстнем, кто-то из этих двух дур зацепил, когда руками размахивали. СонЁн помазала мне её йодовым карандашом, а потом, перед выходом, тональным кремом замазала. Только, когда визажистка стала делать грим, царапина и вылезла, поскольку «распахали» хорошо, по скуле сверху вниз, до низа челюсти. Визажистка сразу сообщила о своём «открытии» менеджеру Киму, благо, он рядом был. Наверное, хотела показать своё трудовое рвение, а может, у неё - инструкция такая.
- Откуда это у тебя? – хмуро сдвинув брови, поинтересовался у меня менеджер, закончив рассматривать мою царапину.
- Ээ-э... – ногтем задела, - ответил я, как-то совсем упустив из вида, что меня могут спросить о её появлении и потому, совершенно не подготовившись к ответу.
- Ногтем? – не поверили мне.
- Ээ-ээ… да. Телефон неудачно к уху поднесла, - придумал я на ходу отмазку.
- Телефон? – опять мне не поверили.
- Ты же ногти коротко стрижёшь, потому, что играешь на гитаре, - резонно напомнил мне Ким имеющиеся обстоятельства, - А накладные, ты не носишь. Чем ты могла – поцарапать?
В наблюдательности ему не откажешь. Действительно, ногти у меня короткие, чтобы не мешали играть, а накладные вызывают у меня чувство брезгливости, поскольку похожи на ороговелые отростки у трупов, такие же мёртвые и кривые. Поэтому, из всего того, что делают женщины со своими ногтями, я использую лишь бесцветный лак с витаминами. И то, случается это, когда ко мне уж совсем сильно пристают, требуя, чтобы я внешним видом соответствовал общепринятым стандартам своего пола. Пожалуй, лучше было сказать менеджеру, что поцарапался кольцом, но колец я тоже не ношу, только печатку.
- Заусеница была, - от безысходности совсем «бледно» соврал, - ею и поцарапалась…
Не жаловаться же мне на баб? Сам разберусь.
Ким мне ничего больше не сказал, лишь немного потряс головой, типа сказал – «ну, ну, ну».
А потом, от меня сегодня все шарахались. Как увидят мои глаза, дергаются назад и восклицают что-то вроде «ху!» и вытаращиваются. Все. И охрана, и водитель, и женщины-визажисты, и костюмерши… все, кто меня увидел. Вчера, на сьёмках, была такая же ерунда. Что-то не радует меня это… И еда – не радует. Хоть бы мяса кусок положили! Одного перчёного силоса накидали. Не буду я это есть!
- Я не буду это есть, - громко говорю, решительно отодвигая свою коробку на середину стола.
Группа, до этого активно работавшая палочками, замирает. БоРам и ХёМин, так прямо с палочками во рту.
- Почему? – справившись с удивлением, спрашивает меня ДжиХён.
- Слишком остро и без мяса, - объясняю ей, – я такое не ем.
- Ты же раньше ела? - напоминает мне БоРам, - И ничего.
- Раньше, - объясняю, - я появлялась в группе эпизодически. А теперь, похоже, я буду есть с вами постоянно. Острая пища вредит коже. От неё появляются прыщи на лице.
Несколько мгновений вся группа молча смотрит на отодвинутый мною контейнер, как на ампулу с заразным вирусом.