— Из максимально возможных четырёхсот баллов я набрала триста шестьдесят три, — улыбаюсь я ему в ответ.
— Ваууу! — неподдельно восхищается зал и начинает переговариваться между собой, обсуждая число.
— Замечательный результат, наверное, почти рекорд, — говорит ведущий и обращается к залу, — сколько у нас самое большое число баллов за сунын?
— Триста восемьдесят один, — отвечает кто — то.
— Восемьдесят три, — тут же кто-то поправляет сказавшего.
— Один!
— Три!
— Один!
Начинается бурное обсуждение, выглядящее с высоты моего места как базар в разгар торговли. Наконец, истина устанавливается, она оказывается равной не одному и не трём, а трёмстам восьмидесяти четырём. Ведущий, чтобы подвести черту под спором, зачитывает для всех краткую информационную справку, в которой называет, кто и когда добился такого поразительного результата. Надо же, а я как-то и не думал, что где — то рядом с рекордом «болтаюсь»…
Получив от «старшего» в шоу, «истину», народ успокаивается и вновь возвращается к моей персоне.
— И ты, имея такой великолепный результат, сбежала с экзамена? — «недоумевая» спрашивает меня ведущий, — Почему? Переволновалась?
— Если позволите, я расскажу, — предлагаю я.
— Давайте послушаем её историю, — поддерживает меня ведущий, обращаясь к гостям.
— Мы слушаем тебя, — повернувшись ко мне, говорит он и, кивнув, приказывает, — Рассказывай!
— Не так давно, — начинаю я свой рассказ, — я стала задумываться о смысле жизни…
— Ууу — у! — очень иронично реагирует зал на мои слова.
— О смысле жизни не вообще, — поясняю я, не обращая внимания на это «ууу — у», — а применительно к себе. Меня заинтересовал вопрос — а, что, собственно, я здесь делаю?
Делаю паузу и обвожу «жестоких гостей» взглядом, давая им время посмеяться.
— Зачем я родилась? — продолжаю я свой рассказ, дождавшись, когда смешки стихнут, — Для чего? Есть ли какой — то смысл в моём появлении на свет? Может, мне нужно что-то сделать, раз я родилась?
Снова у меня — пауза, во время которой «жестокие», уже молча, примеряют мои вопросы к своему личному существованию.
— Я стала интересоваться, как обстоят дела с осмыслением этого у других людей, стала читать, что говорят об этом мудрецы наших дней и минувших эпох. Знакомиться с историями жизни выдающихся личностей. И, в результате, пришла к выводу, что смыла в жизни — нет…
— Нуу-у, — разочарованно гудит зал, похоже, с чего-то вдруг решивший, что я им сейчас возьму и выну из своего кармана золотые скрижали, на которых написано, что и как нужно делать чтобы «жить правильно».
— Я тоже была разочарованна, — киваю я, соглашаюсь с этим «нуу — у», — но мне, где — то, как-то попалось на глаза одно высказывание, на котором я вначале не заострила своё внимание. Но потом, вдруг, оно всплыло в памяти, позволив примириться с фиаско в поиске смысла жизни. К сожалению, я не помню его дословно, но, если пересказывать его другими словами, то, человек — это пустой кувшин, пустоту которого он заполняет всю свою жизнь. Что он кладёт в него, такое вино в нём и получается…
— О — оо, — раздаются в зале голоса людей, осмысляющих концепцию «жизнь-кувшин».
— Чем лучше ингредиенты, — говорю я, — тем лучше должно получиться вино.
— «Должно»? — переспрашивает меня ведущий.
— Жизнь, СынГи — сии, — отвечаю я ему, — весьма непредсказуема и не всегда получаешь от неё то, что хочешь, даже если делаешь всё правильно. Но, если использовать качественные ингредиенты, то вероятность получения годного продукта — выше, чем, если кидать всё, что только под руку попалось…
— И что же ты «кинула в свой «кувшин»? — интересуется ведущий.
— Оказывать помощь другим.
— Считаешь, это — правильно?
— Надеюсь, что, да. Хотя, некоторые умудрённые жизненным опытом люди говорят, что ничего хорошего из этого не выйдет.
— Что же это за люди, позволь спросить?
— Это — секрет, — улыбаюсь я, — в обществе существует мнение, что оказывать помощь нуждающимся — это правильно. Тех, чьё мнение идёт вразрез с мнением общества, ждёт его порицание. Зачем создавать людям неприятности?
— Это твоя мама, или сестра?
— Нет, это совершенно другие люди. Но кто, не скажу.
— У — уу, — недовольно отзываются «жестокие» со своих стульев — насестов.
— То есть, ты — не уверенна? — спрашивает меня ведущий, — Но, всё равно, хочешь помогать людям?