— Освобождаю тебя немного. — Потом перешнуровывать его! — Увидишь всё — чуть освободив Хёну спину она помогла ему встать. — Ну-ка повернись ко мне спиной. Выдохни — она затянула корсет в положении стоя. Он даже не вздрогнул. — Мне врачи сказали, что стоя нельзя. — Если тебе это доставляет столько мучений, то лучше так, это хитрости дважды мамы. Я тоже затягивала бандаж так, как мне было удобно. Как видишь и дети нормальные и я не инвалид. Давай руку. — Нет я сам всё — Лина молча обняла его за спину. — Ну что? Пойдем в коридор или на улицу. Погода отличная — Хён посмотрел на Лину такими глазами, как будто увидел призрака. — Хённи пойдем, всё будет нормально, я помогу тебе. Со мной не будет больно. А помнишь как мы с тобой на Бали прыгали в лагуну? Я тогда так боялась, а ты меня обнял так крепко… — она прислонилась к стенке, обняла Сан Хёна и тут же почувствовала его нежные, но крепкие объятья — Так? Я могу ещё крепче… — Да, можешь. Ты много что можешь… идём со мной. Обними меня и идём — боль притупилась. Шаг за шагом они шли поддерживая друг друга под спины. Так с передышками они провели на улице целый час. Вернулись в палату. Их ждал Доктор Хёрт. — Я вижу у вас всё хорошо уже? Сан Хён Вы ходите и весьма долго? — Да, сегодня такое первый раз. — Ну я думаю, что Вас пора выписывать. Далее сами будете приезжать ко мне в клинику — В Амстердаме? — Нет. Я открыл тут филиал и пока буду в Сеуле. Вы находитесь в больнице практически месяц. Уже пора отправляться домой. Теперь Вы можете возвращаться к обычному режиму. Можете сидеть, наклоняться. Снимки показали полное заживление позвоночника.
— Это прекрасная новость доктор Хёрт. Спасибо Вам.— Лина Вы себе должны говорить спасибо. Вы сами даёте нереальную поддержку своему супругу — Сан Хён пожал руку доктору Хёрту. Они обнялись. Лина собрала вещи и супруги отправились домой. Чон и Адель на перегонки подбежали к папе. — Папочка мы так соскучились. Ты выздоровел? Ты больше не будешь болеть? — Нет мои родные, нет. Всё хорошо — он первый раз за месяц сел в кресло. Почувствовал дикое облегчение. Дети забрались к нему на колени. Лина присела рядом на боковину. Мембер обнял всех троих. — Я так счастлив, что вы все у меня есть. Только благодаря вам я тут сейчас. — Дети долго сидели у Сан Хёна на руках, пока оба не уснули. Лина перехватила у него Адельку. Они одновременно отнесли сонных малышей в кровати. Потом Хён притянул к себе Лину. Она так устала, что уснула моментально в объятьях своего любимого супруга. Первый этап восстановления был закончен. Теперь предстоял следующий.
Спустя ещё некоторое время, когда мембер уже не испытывал таких сильных болей, он приехал в офис, а точнее в танцевальный зал. Дон Бин ждал его и специально появился раньше чем нужно. — Бобби привет, я наконец на ногах. Вот только я не представляю как мне танцевать во всём этом одеянии — он переоделся в свободную одежду. — Когда тебе можно снять корсет? — Через два месяца. Если честно, то я без него не могу ходить, мне нужно всё заново начинать Бобби… Я с ужасом понимаю, что я ничего не помню. Не понимаю что и куда. Чувствую себя Трейни в самом плохом смысле.— Ну для Трейни ты уже изрядно опоздал, а вот восстановить тебя я смогу. Только сам понимаешь… это больно теперь будет — мембер вздохнул. — Живу с болью с первых дней работы в k-pop. Не привыкать — Бобби посмотрел на друга.
— Давай начнём. -
Каждый шаг каждое движение давались Сан Хёну жуткими мучениями. Казалось этому не будет ни конца ни края… Бобби сам едва не плакал, видя искажённое лицо парня, но он упрямо повторял всё снова и снова. К концу дня, он просто лежал на полу по полчаса, на боку обхватив колени. Всё было далеко не идеально. Далеко не так, как это было до автоаварии. Startus со дня самого происшествия объявили, что TAYa не будет год и сейчас они катали туры вшестером. А Сан Хён проводил уйму времени в танцевальном зале, с массажистами иной раз с Дон Бином иной раз с Мин Хёном, но больше один. Работал, выл от диких болей, плакал, от ощущения полной беспомощности. Он делал всю их программу сам, с нуля. Вспоминал, отшлифовал каждое движение. Лина не видела его сутками. Он буквально падал, когда приходил домой. Отсыпался, играл с детьми, обнимал свою любимую Лину и снова ехал в студию и танцевальный зал. И так по кругу. Это продолжалось два месяца.