– Ну вот и нет больше Кон Тори – То Кан присутствующий в зале суда злорадствовал. Тори выпрямился, повернулся к нему и громко, но спокойно сказал:
- Господин Иль То Кан Вы вынудили меня взять на себя несуществующую вину и тем самым стереть меня морально с лица земли...Но не радуйтесь рано! Найдется такой человек, который вернёт Вам все ваши злодеяния сполна! Прощайте Токан! - он отвернулся и сделал шаг в след за конвоирами.
Через два дня, Тори отправили в место отбывания его наказания. По приезду он попал в карантинную камеру. Там его очень коротко постригли и выдали новую одежду. Теперь ему было уже всё равно. Он перестал реагировать на всё, что ему говорят, что с ним делают и куда везут или ведут. Два дня он пробыл в этом карантине, а на третий день его отвели в его одиночную камеру, где он должен будет провести ближайшее пятнадцать лет. Он забился в угол на койку, обнял свои колени руками и тихо зарыдал. На столько тихо, что даже сам он себя почти не слышал. Он практически не вставал с кровати и не подходил к окну. Так он провел первую свою ночь в заключении. На вторую ночь он увидел в стене стекло и перерезал себе обе руки. Когда к нему в камеру вошли разносчики еды, то увидели молодого парня, лежащего без сознания, в луже собственной крови.
1. Тэуро Инэ.
Если Вы считаете меня гением, то Вы ошибаетесь.
Просто я всегда старался всё попробовать
и кое - что у меня получилось.
Кон Тори.
- Мама я пришёл! – Тэуро закрыл за собой дверь и бросил спортивную сумку на пол. Ему на встречу вышла мама.
– Здравствуй сынок, как прошла твоя тренировка? - парень поцеловал маму и быстро шмыгнул к себе в комнату. –Тэуро! - ответа не последовало. – Тэуро ты что молчишь? - заглянув в комнату, женщина увидела как её ребенок, шмыгая носом, переклеивает себе руку пластырем. – Сынок что случилось? Ты опять подрался с кем-то?
– Мама я не терплю несправедливости.
– Ты что опять с Кюнэ повздорил?
- Хуже...С тренером...
- И в чём же была причина вашего спора, что она закончилась синяками по всему телу? - мама хотела помочь сыну заклеить последствия его спора с друзьями, но он одёрнул руку.
- Я сам! Не трогай мама. Я всё могу сам, не маленький - он посмотрел на маму. - Мам, тренер решил выгнать Торокао из-за того что он не смог отжаться сто раз, а отжался только восемьдесят. Я ему говорил же, что это не влияет на наши победы в соревнованиях. Мы же выигрывали, когда мы жили в Нью-Йорке, там всё было проще. А тут тренер допускает до соревнований только того, кто отожмется не менее ста. Ну какое это имеет значение, когда Торокао и так отлично прыгает и бегает, и забиваем мы с ним, вдвоем. Не промахиваемся.
- Ну а синяки-то откуда?
- Команда на стороне тренера. Он решили Торокао побить за самовольство. Я вступился. Ну вот и синяки - паренёк встал с кровати, подошёл к своему столу и вытащил из ящика свежий выпуск газеты. - Я больше не хочу играть в команде, вот я нашёл чего хочу - женщина взяла газету. На первой странице крупным шрифтом была статья про огромную Корейскую компанию, которая набирала молодых мальчиков для создания музыкальной поп группы.
- Тэуро, ты бросаешь спорт ради этого?
- Да мама, я же пишу музыку. Там всё другое, там меня поймут и я наконец осуществлю свою мечту стать айдолом. Со спортом я завязал.
- Хорошо... раз ты так решил, то я поддержу тебя. Но пройдешь ли ты туда? Ведь это огромная компания. SVOL ENTERTAINMENT известна по всему миру. Но там очень жестокий отбор, а ты ведь японец и не знаешь корейского языка.
- Я американец, а тут мы живём только из-за папиного бизнеса. Я знаю корейский, я хочу туда. Я буду популярным и никто мне больше не посмеет указать, на то, что я не хочу соблюдать дурацкие правила. Никто! - мама обняла сына.
Ему только исполнилось четырнадцать. Он сильно вырос и женщина едва ли доставала ему до плеч. Тэуро родился в Америке. Мама его была американка, а папа японец. Семья была достаточно обеспеченная. Мальчишку никогда не в чём не ограничивали. Родители его очень любили и всячески баловали. Он знал пять языков, свободно говорил на трёх, занимался спортом, танцами и музыкой. Из-за бизнеса отца, семье пришлось переехать в Токио. И тут парня со свободным, американским нравом ждало сплошное непонимание. Он не подчинялся никакой иерархии и судил отношения между людьми только по справедливости. Тут же всё было по-другому. Парня то и дело пытались заставить подчиняться определенным правилам и традициям, а он спорил, искал во всём правды и не желал менять своих американских привычек. Тэуро постоянно приходил домой побитым и маме с папой приходилось часто являться в школу, или его спортивную секцию, чтобы уладить очередной конфликт.