В разрушенном проёме стоял мальчик. На руках он держал крохотную девочку в грязно-розовом платьице.
Смятенным вихрем пронеслись в голове чужие воспоминания, и Айен поняла, что она не Аиша.
Телу было тяжело. Она ребёнок. Здесь была война. Дом разрушен. Дети были в пыли, ранены.
Надо помочь, перевязать! Но мальчик отодвинулся, прижав палец к губам.
— Она спит.
У одной целой стены дома лежала кучка вещей. Туда, как в гнездышко, мальчик уместил малышку и приблизился к Айен.
— Я покажу тебе дом.
Тишина стояла необыкновенная. Не было даже лая собак. Ни сверчков. Ни единого ночного звука.
Дети прошли на кухню. Там были высокие потолки. Кастрюли и другая посуда чернели на животе плиты мёртвым грузом, в них уже давно не готовили еду.
Стены покрывали чёрные лианы.
Мальчик повернулся к Ай и посмотрел ей прямо в глаза.
— Это мёртвые лианы. Из-за войны здесь ничего не может вырасти. В душах людей ненависть. Я так хочу поселить в них жизнь. Чтобы дом перестал быть мёртвым. Чтобы залечились раны тех, кто потерял своих детей.
Чёрные жемчужины глаз светились в темноте, свет луны еле-еле окрашивал в полутона его всклоченные волосы.
— Я помогу тебе. Что нужно делать?
«Как больно. Как больно. Как больно. Я не смогу это вынести. Эти дети … это погибшие дети. Они так хотят возродить жизнь. Они заложники, призраки войны. Господи, как мне вынести столько боли, которая льётся в меня через этих детей?»
Сами стены словно бы застонали, когда Айен погладила серый холодный угол.
— Нужно посадить растение в доме. Нужно, чтобы оно проросло здесь. Тогда души людей начнут исцеляться.
Ростки нужно было брать на улице, выкапывать и приносить в дом вместе с землёй, сажать, поливать, ждать.
Дорога пустынной улицы уходила вдаль, и с обеих её сторон стояли забором высокие и низкие дома, с ранами от прошедшей войны.
Во сне время течёт иначе. Айен провела в этой Локации несколько недель, пытаясь прорастить что-то в доме. День за днём она поливала саженец. Рассвет не наступал, в плену у сине-серого времени дети хотели вернуть ценность жизни.
«Как бы мне помог в этом деле Серж! Этот ребёнок умел договариваться с растениями, хоть и скрывал способность от остальных. Но от лидера не спрятать такой алмаз. Однажды Мальвина носила в волосах чудный цветок фиолетовой эустомы, и Серж, незаметно для всех, продлевал ему свежесть лёгким касанием».
Вспоминая своих друзей, леди становилось теплее на сердце, и возможно это помогло.
Наконец настал тот самый момент. Росток, посаженный справа от разрушенной стены, выпустил новые листочки и потянулся к лунному свету из дырявого потолка. Так много сил нужно вложить в разгромленную душу, куда не проникает свет солнца, чтобы в ней снова зародилась жизнь. Комнату словно бы засыпало серебристой пыльцой. Мальчишка улыбался.
— Теперь всё будет хорошо, пойдём встречать рассвет?
Как сильно это «задание» отличалось от тех, что ей приходилось выполнять с командой, а потом по-одиночке, под чётким руководством Учителей.
Не было раньше такого острого чувства своей нужности и значимости.
«Я вырастила жизнь».
Сердце сжалось от красоты. Синее тёмное небо, светлеющий горизонт, тёплая крыша дома. Как можно так любить другую чужую страну, в которой никогда не был, никогда не видел, как?
За руку её держал маленький мальчик.
— Сестра проснулась!
Невероятно огромные голубые глаза крохи отразили в себе сначала звёздную тьму, а после и рассвет. Небо встретилось с судьбой. Прекрасная, любимая Ливия. Пусть солнце осветит твой путь, пусть утро настанет для тебя и твоих детей!
Золото восхода залило всё, что видела Айен.
*****
Проснулась она от внезапных крепких объятий, и определила себя в когтях неизвестного зверя, высоко на дереве. Снизу в неё целился из лука Дан.
Да что вообще происходит???
Вырваться не выходило. Зверь держал её крепким захватом, который часто использовал Амелис в дружеских спаррингах. При таком захвате он шептал ей на ухо какую-нибудь приятную мелочь, типа: «ты пахнешь рассветом», «этот миг никогда не повториться», «твоё ухо- зефирка» и тому подобное.
Зверь дышал ей в затылок и его цветочное дыхание было спокойным.
Ветра не было. В тишине скрипнула тетива. Зверь уклонился.
— Погоди, погоди, Дан! Не стреляй! — Айен вдруг поняла, — это же Амелис.
— Ты же отпустишь меня, Амэ? Давай спустимся на землю.