Она так редко спала днём, поэтому будить её Дан запретил себе категорически.
Но он не хотел пропустить момент просыпания. Солнце зашло за высокие деревья, и там, где спала Ай появилась тень. Лимонно-розовое платье из тонкого фатина показалось Дану слишком тонким, а если накрыть одеялом, то можно ненароком разбудить. Поэтому он снял с себя батистовую рубашку и укрыл девушку ею. Невесомая ткань хоть не сильно согреет, но согреет от ветерка в тени, к тому же ткань ещё хранит тепло его тела.
Чтобы не пропустить миг её пробуждения, и помня, как тихонько она может обходить спящих, Дан привязал за пуговку на рубашке длинный волос Амелиса (волосины эти были на всех участниках ночи, такое ощущение, что Демон специально раскидывает их на всех вокруг), другой край волоса Дан держал в руке.
Тишина была настолько умиротворяющей, что лекарь задремал и сам.
Что же снилось Айен в виноградной беседке?
«Я хочу лететь ночью над морем».
Есть город, ночной город, полный огней, красивых судеб, любви, суеты, портового шума. Когда налетаешься среди города, обсидишь все любимые ветки деревьев, то мчишь к пристани. Есть берег. Прохладный песок. На него неприятно становится ногами. Поэтому Айен останавливается на ближайшем к воде дереве. Смотрит в тёмную ночь. Без луны. Только чернота, звёзды и звук волн.
«Шуми, шуми, моё море».
А потом лететь над чёрными волнами, ощущать себя третьей силой между небесами и океаном.
«Я просто лечу. В этом и есть смысл. Существовать. Жить, ликовать, любить. Нет ничего лучше этой свободы. Там, впереди есть остров. Навещу его».
Сердце стало биться сильнее. Словно сердце это тоже океан. И оно шумит и волнуется. Невозможно волноваться, когда ты в клетке, сердце билось волнами воспоминаний каких-то забытых чувств.
«Я увижу его сейчас. Я знаю, что увижу его сейчас. Это невероятный подарок. Спасибо, спасибо, жизнь!!»
«Но почему я не могу вспомнить его, кто же он такой?»
ЗАБУДЬ МЕНЯ
На берегу темно. Но красота такого полёта в том, что можно закрыть глаза, и неважно, что они видят, потому что сейчас зряче лишь сердце.
А оно невозможно стучало, и душа изливалась цветным фонтаном. Звёзды вмиг стали разукрашенными.
На тёплый песок опустились босые ступни, руки сплелись.
Не надо ничего говорить. Не надо ничего спрашивать. Здесь и так лишнее всё, чего здесь нет. Ветер закручивал волосы, приносил крики чаек, шум бьющихся волн о берег.
Спасибо, жизнь за такие сны.
Айен проснулась, обнаружив спящего напротив неё в беседке Дана.
«Как это мило», — подумалось про рубашку. Госпожа надела её. Волосок дёрнулся в пальцах лекаря, и он открыл глаза.
Айен уже выходила из беседки, кутаясь в его кружева.
На втором этаже в общей зале уже восседал Дневной Демонище со своим зверским аппетитом. Они только что вернулись с тётушкой и разместили припасы на кухне. Амелис же решил подъесть мясо, недоеденное подругой утром.
Когда Ай вошла, излучая романтичное сияние, Амелис возопил, бросив баранью ногу на стол.
— Сними это немедленно! Ты провоняешь его зельями!
— Амелис, что ты, рубашка совсем не пахнет, возможно только немного самим Даном.
Дан побледнел, зайдя следом.
— Да ты что, этот его запах, он такой сильный, что преследует меня повсюду, даже во сне…
Амелис осёкся.
Он посмотрел на Дана и взгляды их скрестили в коротком поединке осознание чужой тайны и страх разоблачения.
«Этот лекарь, поистине лучший сын маминой подруги, — наконец оформил мысли в слова Амелис, — Он же тот самый Стражник, им пахнут все локации, куда она попадает вместе с ним. Он во сне совсем по-другому выглядит, как впрочем и я… Он во сне похож на меня в реальности! Неужели он выбрал эту внешность, чтобы Ай полюбила его во сне? Чертов гений. Я в ярости. Но и немного лестно».
Айен переводила взгляд с одного на другого.
— Не сниму! Буду пахнуть Даном!
Леди забралась на подоконник и вдохнула аромат белоснежного воротничка. Лёгкий приятный запах вербены смешивался с духом ежедневных отваров и своим собственным запахом Дана, который окружал заботой и умиротворением.
Закрыв глаза, Айен слушала птиц.
В комнате повисло сложное молчание.
Дан сел напротив Амелиса, поднял со стола оставленную блондином баранью ногу и откусил.
Что тут скажешь?
Амелис поднял бровь в сторону Айен.
Дан помотал головой.
«Не надо ей говорить».
«У тебя на всё есть причины».
«Я прошу тебя. Пусть она не знает. ТЫ знаешь теперь, этого достаточно. Я научу тебя лучше ориентироваться во снах, чтобы ты смог стать к ней ещё ближе», — решил сыграть ва-банк лекарь.