«Любое осмысление СНА ведёт к тому, чтобы понять, как тебе жить прямо сейчас, и неважно, спишь ты или нет. Потому что есть сон во сне, и в нём тоже можно уснуть. Ты постоянно обманываешься, то реальностью, то людьми, которые транслируют тебе свою реальность. Так легко попасть в обман, когда ты не веришь в себя. Куда тебе надо идти? Точнее, вопрос нужно ставить не так: Куда Ты Идёшь Сейчас? Твой путь в итоге и есть твоя цель, потому что не важно, дошёл ты или нет. Ты уже у цели. Поэтому нет мишуры ожиданий и соплей страданий о несовершенстве».
Так говорил Локс.
Паника нарастала. В домике напротив зажёгся свет. Из окна выплыла механическая обложка открытой книги, в которой светились слова:
«Ася, дыши спокойно и сможешь проснуться. Это я, Стражник. Сюда очень сложно пробиться, но я вытащу тебя. Дыши на счёт, я буду прописывать точки и тире. Точки — это короткие вдохи. Пробелы — задержки дыхания. Тире — выдохи. Всё, сосредоточься, поехали».
Дыши. Просто дыши, Ася.
Пробуждение оказалось каскадным. Сначала она проснулась на кровати в Локации своей комнаты, а через пару секунд — в машине скорой помощи, на крыле Амелиса. Над ними светился маленький портальчик, из которого сыпались ароматные весенние цветки вишни.
— Почему ты спишь, когда ты мне так нужен! — в сердцах Ай шлёпнула друга по плечу, но это не нарушило его сон.
Машина не двигалась. Кругом замело. От города отъехали настолько далеко, что тьма обступила со всех сторон. На водительском сидении, прислонив голову к окну, зашевелился Даниэль.
— Подождём, пока закончит идти снег, — тихо проговорил он, словно зашелестели листья, — Оврагов не видно, навигационная система этой машины не показывает неровности ландшафта.
Леди Ай стало тревожно. Не за остановку, конечно. От Дана ощущались эмоции. Поток чувств лился ещё несколько минут, пока лекарь не взял себя в руки. И снова между ним и миром встала непробиваемая ледяная стена.
Дан установил палатку, машину скорой помощи решено было спрятать в овраге, замаскировав ветками.
До утра оставалось совсем немного, парень развел костёр и сотворил бодрящее зелье.
С первыми лучами солнца из машины выполз Амелис, в цветках вишни.
Ничего, что зима?
— Современники! Не позволяйте мне умереть от любопытства в полном невежестве! Покайтесь перед миром и предо мною: зачем мы в этом снежном овраге так далеко от жареной баранины тётушки Изольды?
Явно наслаждаясь реакцией, блондин продолжил:
— Господа! Почему вы такие грустные? Вы сложили все вещи без моего участия. Теперь облагородьте меня знанием, где у нас мои тёплые шмотки лежат, я без перьев страшно замёрз.
Парень разговорился, словно рождён был исключительно ради этого момента.
— Сколько я был спящим? СКОЛЬКО? Пять дней спал, мама дорогая моя кузнечиха, я не ходил в туалет пять дней и ночей, срочно за холм, создам ещё один холм, или целую Фудзи.
Дан закатил глаза.
— Горный хребет, давай сделай горный хребет! — поддержала Ай, — только не мочись в овраг, а то затопишь костёр рекой, иди дальше.
Закутавшись в шерстяной плащ, Амелис удалился за холм.
Вскорости он заорал дурниной и примчался к костру с новостью:
— От этого саркофага мои чресла выросли втрое, я взбирался на холм, помогая себе такой огромной штуковиной! Во! — из-за спины он извлёк кривую палку, похожую на посох волшебника.
Дан закатил глаза снова.
Айен, укатываясь со смеху в снег:
— Втрое? Чего у тебя там ещё три? Три ягодицы?
Лекарь поднял бровь, медленно встал и удалился в палатку точить иглы. Дескать, я один тут серьёзный человек. А эти двое — бесстыжие глупые дети, тоже мне, нашли тему для разговора.
В рассветных лучах сияли серо-голубые жемчужины смеющихся глаз Амелиса. Айен его просто обожала. Они обсмеяли абсолютно все варианты утройнения частей тела, причём блондин отродясь не произносил матерных слов, используя лишь биологические термины частей тела и метафоры.
— Когда доберёмся до Космеи, сделаем фотокарточки тебя в демоническом облике, мы тётушке обещали!
— Без штанов?
— Без штанов.
*****
Лирическая зоологическая ремарка. К сюжету отношения не имеет, можно пролистать.