24
***
Она дрожала, как выброшенный в дождь на улицу котёнок.
– Не отпущу, малышка, – шепчу ей в волосы. – Но надо в больницу.
– Нет! Не хочу в больницу. И в особняк не хочу. Пожалуйста, только не туда. Не выдержу.
Она просит порывисто, возбуждённо от пережитого шока, но у меня возникает ощущение, что случившееся здесь немногим хуже того, что она переживала там.
– Хорошо.
Чтобы добраться до моей квартиры в Нижнем Манхэттене, пришлось изрядно потрудиться и облегчить карманы. Спустя два бесконечно долгих часа мы оказались в моём жилище.
У меня возникло странное чувство, когда я переносил Теа через порог своего дома на руках. Точно невесту в день бракосочетания.
Мне казалось, что она уснула. По крайней мере, почти всё время, с того момента, как я отыскал мачеху, она льнула ко мне, выражая тем самым доверие, которого я не заслуживал. Потому что вёл себя с ней как последний мудак.
Сел вместе с ней на край дивана и только в это мгновение ощутил болезненную пульсацию в ноге. Я давно не проходил такие расстояния, а с ношей тем паче. Морщусь, молча ожидая, когда очередная волна боли пройдёт сквозь тело. А открываю глаза и встречаю направленный на меня взгляд.
– Больно?
– Нормально. Тебе нужно помыться и поесть.
Она ускользает из моих объятий и кое-как становится на ноги. Но, должно быть, за время нашего путешествия конечности затекли, и Теа едва не падает. Я поймал её за талию и удержал, внимательно вглядываясь в лицо. Понятия не имею, что испытывают девушки, подвергшиеся попытке изнасилования, а потому возникший в моём теле сексуальный импульс подавляю с большим трудом.
Не знаю, сколько мы стояли так, глядя друг другу в глаза. Одно мгновение или целую вечность. Когда она оказывалась рядом, время шло хаотично, абсолютно нарушая земные законы.
Лицо всё чумазое. Волосы спутанные, и мне сейчас не хочется думать о том, как ей приходилось сопротивляться. Иначе я за себя не отвечаю. Она поняла что-то по моему переменившемуся настроению и сделала шаг назад, разрывая зрительный контакт.
– Пойдём, покажу ванную комнату.
Теа выглядела такой потерянной, казалось, что часть её находится здесь. А часть – осталась там. Лежать в грязи. Сердце болезненно щемило от жалости и сожаления. Она не должна была проходить через всё это. Имелась ли за мной вина в том, что она покинула особняк и ринулась прямиком в самое пекло?
Большая и просторная ванная комната всегда нравилась девушкам, что попадали в мою квартиру. Из серого мрамора с огромными зеркалами, и гармонично освещавшим светом. Но сейчас всё это великолепие для траха в режиме нон-стоп показалось совершенно лишним.
Она выбрала душевую, и я настроил ей температуру воды. И показав, где чистые полотенца и банный халат, удалился. Мне и самому следовало смыть с себя грязь и пот, да вот только я отчего-то не мог далеко отойти от двери, за которой находилась девушка. Опустился рядом на пол и ждал, как верный пёс.
Забеспокоившись, спустя полчаса я осторожно постучал в дверь, но ответа не последовало. Не знаю, что могло происходить за дверью. Мне совсем не понравился её пустой взгляд, который я наблюдал не так давно, и я испугался, что она сделает что-то с собой.
Предупредив, что захожу, я дёрнул дверную ручку и зашёл в комнату, наполненную паром. Даже не сразу разглядел её. Теа, так и оставшись одетой, сидела на полу, прижав к себе колени.
Рискуя намочить одежду, я сел напротив неё. Никогда в жизни, пожалуй, я не испытывал такой растерянности. Не имея представления, как себя вести, чем ей помочь.
Мне хотелось коснуться её, утешить. Обнять. Но я лишь протянул руку и провёл по её щеке большим пальцем, стирая слёзы. И несмотря на то, что в помещении было очень жарко, Теа било в ознобе.
Она поймала мою руку, когда я уже хотел её убрать, и сжала запястье.
– Согрей меня, – сорвалось с искусанных губ. Дважды просить меня нужды не было.