— Ника… — Эндрю крепко меня обнимает, и только сейчас я замечаю, что стучу зубами и плачу, как маленький ребёнок.
Я хочу выкричать всё своё горе, весь свой гнев.
Я цепляюсь за Эндрю, как утопающий. Я так рада, что он здесь и держит меня. Без него я просто провалилась бы в глубокую чёрную дыру, разверзшуюся у моих ног.
— Ты очень любила его, да? — шепчет он мне на ухо.
Я киваю, потому что из-за рыданий не могу говорить. Близость Эндрю, тепло его тела — всё это напоминает мне о том, что у меня было с Айсом. И чего у меня уже никогда больше не будет.
— Я знаю, как ты себя чувствуешь. Вот что случилось со мной, когда мой отец убил мою мать. Я так сильно его за это ненавидел, и ненавижу до сих пор. Но я ничего не показал, чтобы однажды отомстить. И теперь я уже близок.
— Как ты смог это пережить? — нерешительно спрашиваю я.
— Завернулся в ледяной кокон, который скрывал все мои истинные эмоции от отца.
Вдруг Эндрю толкает меня к стене за мусорным баком:
— Тут кто-то есть!
Через железную дверь в пяти метрах от нас заходит Воин. Незнакомый Воин.
Эндрю тут же вытаскивает пистолет, а мне в первый момент совершенно всё равно, что этот тип с нами сделает. Солдат чуть ниже своих собратьев, но широкий, как шкаф. У него более круглое лицо, и он немного напоминает мне плюшевого мишку.
Я хихикаю при сравнении, хотя чувствую, как по позвоночнику пробегает холодок. Теперь я схожу с ума.
— Меня послал Джекс, — говорит Воин, который также направляет оружие на Эндрю.
Джекс? Теперь уже поздно.
Эндрю строго смотрит на меня:
— Стой здесь, Ника, я поговорю с ним!
— Береги себя, — устало говорю я.
Боль в груди съедает меня заживо, грызёт душу, как крыса. Я видела в канализации этих отвратительных существ с длинными лысыми хвостами и блестящими глазами. Да, вот такое уродливое чудовище поселилось в моем сердце, чтобы сожрать его. Как Эндрю пережил это? Ненависть и потеря любимого человека — два сильных чувства.
Я прислоняюсь к стене, закрываю глаза и слышу только пульс в ушах. Я вижу перед собой Айса, его дерзкую улыбку, когда он называет меня деткой, его широкие плечи, идеальное тело, словно высеченное из камня… представляю ещё раз нашу первую встречу, как я увидела его обнажённым в ванной, как заботилась о нём во время ломки… Я так по нему скучаю, как я смогу жить без него?
— Ника…
Когда я открываю глаза, передо мной стоит Эндрю. Судя по его лицу, хороших новостей нет.
— Что-то случилось с Джексом и остальными?
— Нет, по словам Дина, они в порядке, — он кивает на Воина. — Он старый приятель Хрома и уже давно подумывал о том, чтобы принять его сторону. Джекс прислал его, потому что наших людей здесь не должно быть видно. Есть некоторые новости, которые я не могу тебе сейчас сказать, потому что нельзя терять время и нам нужна твоя помощь.
Почему я вижу на его лице страдание?
— Что я могу сделать? — вяло спрашиваю я.
— Твоего отца и других сенаторов нет ни дома, ни в здании правительства. Где они могут быть? К сожалению, мой отец не раскрыл мне всех секретов.
— Есть секретное убежище на случай чрезвычайных ситуаций.
— Где оно? Джекс должен знать, иначе всё было напрасно!
Всё уже напрасно, мы проиграли…
— Ника! — Эндрю трясёт меня за плечи. — Ещё ничего не потеряно, у нас есть шанс. Ты наш шанс! Теперь ты должна быть сильной. Пожалуйста! Подумай обо всех жизнях, которые ты можешь спасти.
Я не смогла спасти Айса.
— Где сенаторы? Люди бунтуют, мы должны этим воспользоваться. Когда мы захватим Сенат, им больше не придётся бояться. Насколько я помню, в случае чрезвычайной ситуации сенаторы собирались наглухо отгородиться и предоставить граждан самим себе. Так?
Отгородиться…
— Ника, ты меня вообще слушаешь?
Я киваю. Эндрю прав, надо взять себя в руки. На карту поставлены жизни множества дорогих людей. Мираджа, её приемная дочь, Саманта… Но и жителей Уайт-Сити нужно спасти.
— Если дело доходит до чрезвычайной ситуации и свержение невозможно предотвратить, сенаторы и все их верные сторонники спрячутся в бункере. Я не знаю, что будет дальше, но если народ не успокоится, члены правительства поселятся в одном из городов-побратимов. — Я медленно качаю головой. — Но я не знаю секретного места. Знать о нём могут только члены Сената.
Эндрю отпускает ругательство.
— И нет никакой возможности узнать местонахождение?
— Может, в отцовском компьютере что-то есть? Там хранятся основные принципы режима.