В этой жизни кому-то должно повезти.
Я потом за тебя помолюсь.
Знаю, что я, может быть, не права,
Да и решать за меня ты не сможешь.
Я так боюсь, подбирая слова.
Знаю точно, ты этого стоишь.
Вот и сейчас на себя очень злюсь.
То, что я делаю, не понимаю.
Только назад я уже не вернусь,
А ты прости, я тебя умоляю.
Знаешь, как трудно людей поменять.
Я вот никак не могу измениться,
Мне надоело уже выбирать.
Лучше свободной остаться, как птица.
Я не могу поддержать то тепло,
О котором ты очень мечтаешь.
Так что тебе в этот раз повезло,
Ты ничего уже не потеряешь.
Стою на краю
Не спеши ты меня осуждать,
Ты не знаешь, что было со мною,
От себя я хочу убежать,
Но бежать я хочу за тобою.
Может быть, я стою на краю,
Ветер злой залетел в мою душу.
Посмотри, я же твердо стою,
Потому что твой голос я слышу.
Ничего, что ты просто молчишь,
Не толкаешь вперед, да и ладно.
Если прыгнуть, то вряд ли взлетишь,
Да и вряд ли вернешься обратно.
Помоги, ну чего ты стоишь?
Ты опять отвечаешь: «Не знаю».
Может ты не один, или спишь,
Или что-то тебя не пускает.
Мне бы силы набраться скорей.
Ухватиться за краешек неба.
Я смогу, ты мне только поверь,
Заберу туда, где ты не был.
Это сон, ну а может, мечта,
Я проснулась и все понимаю.
Я об этом спросила тебя,
А ты снова ответил: «Не знаю?».
Черное-белое
Я говорила вчера с небом,
Падали слезы из серой тучи.
А ты дома тогда не был,
Хотя это обычный случай.
Я говорила потом с тенью,
Что раздавало пламя свечи.
Удивляюсь ее терпенью.
Тень отвечала: «Лучше молчи».
Дождь посмеялся и замолчал.
Тень пошатнулась, пламя погасло.
Это же ты в дверь постучал.
Я ждала тебя не напрасно.
Что, похвалиться тебе нечем?
Ты не считаешь себя грешным.
Знаешь, это сейчас лечат.
И, говорят, вполне успешно.
Белое – черное, черное – белое.
Ночи одно слишком длинны.
И не беда, что постарела я,
Да и твоей тоже нет вины.
Он читал ей стихи
Что-то падает белое, будто зола.
Руку тянешь к стакану, чтобы напиться.
Он читал ей стихи, она крепко спала,
Веря в то, что сейчас только он
ей присниться.
А она так устала, решая как жить,
Рядом с ней спит ее шаловливый котенок.
Она крепко забыла, что может любить,
Обижаясь на всех, как капризный ребенок.
Он о ней много понял, смотря ей в глаза.
Столько горя и боли быть просто не может.
У него на лице появилась слеза
От того, что и он ей ничем не поможет.
Раны, что так мешали ей жить,
Для кого-то другого могли быть смертельны.
А она все же верит, что может любить,
Зная точно, что все ее мысли бесцельны.
Ложка
Это сказка, а может быть, быль.
Это было, не помню уж где,
Знаю точно, случай тот был
На обеденном белом столе.
В этом доме, в сервизе большом,
Что купили не помню когда,
Рядом с золотом и серебром
Деревянная ложка жила.
В суматохе обыденных дней,
Я не знаю, как это случилось,
Но сгорая, как десять свечей,
Деревянная ложка влюбилась.
Безответной была та любовь.
В окружении вилок и ложек
Много дней, ну а может ночей
Жил обычный кухонный ножик.
Он был тонкий и острый, как меч.
Ну а ложка была не нужна.
И хозяин решил ее сжечь,
Чтоб не портила вида она.
Злая искра как пламя в аду.
И никто не смог ей помочь.
Но любила она на беду
Даже в эту последнюю ночь.
Память
Длинною ночью и даже днем,
Что пролетает почти незаметно,
Ты, вспоминая, мечтаешь о нем
И продолжаешь любить безответно.
Снова по улице ходит весна.
Время из памяти что-то уносит.
А для кого ты все время несла
Несколько дней подарившую осень.
И вот теперь ты только живешь
Для человека, который не знает,
Что за собою повсюду несешь
Память, которая жить заставляет.
Я, ждущая чего-то невозможного
Я, ждущая чего-то невозможного,
Влюбилась в хорошего юнца.
И жизнь тогда моя казалась сложною,
А в зеркале сейчас не узнаю лица.
Не узнаю себя, молчащую сердито,
Открытую, угрюмую порой.
Лишь для него душа моя открыта,
Не первый, но любимый мой герой.
И почему так происходит?
Он занят юностью своей сейчас.
Минута за минутою проходит,