— Айвири седьмая в связке, Джил. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит?
Северянка поджала губы и отвернулась, не в силах выдержать взгляда.
— Может, это ошибка. Она не прошла посвящения и это ничего не значит.
— Ошибка не смогла бы вытащить осколок из Блейна. Так что она седьмая и следующий год будет с нами очень тесно работать.
— И что? — с вызовом спросила Кошка, вновь взглянув на ликана. — Я должна заткнуться и прыгать от счастья, что от прихоти лживой девки будет зависеть моя собственная жизнь?
Сдержаться снова не вышло.
Только последствия на этот раз были намного серьёзнее.
Она даже дёрнуться не успела, когда Итан вдруг оказался рядом, схватил за шею, перекрывая доступ к кислороду и царапая заострённым когтём кожу на скуле. Капелька алой крови выступила из ранки, надуваясь, и медленно потекла вниз.
Джилия замерла, боясь даже шелохнуться и приоткрыв рот в отчаянной попытке вдохнуть воздуха. Глаза расширились и в них плескался самый настоящий ужас. Это чувство так понравилось зверю, что он довольно заурчал внутри.
— Никогда. Не смей. О ней. Так. Говорить!
Еще пару секунд и он убрал руку.
С сожалением, потому что зверь требовал проучить зарвавшуюся кошку.
Джил на ногах устояла, захрипела, зашаталась, прижимая руку к горлу, с непонятной болью и растерянностью смотря на него. Словно побитая собака, которая не понимала, за что её наказали.
— Уходи, — снова повторил он, отворачиваясь.
Быстрые шаги и хлопнувшая дверь.
Но Итану было плевать на всё.
Как? Как он мог перепутать связку с влечением пары? Как? Это ведь не первая целительница и не последняя. Но никогда никто не вызывал у мужчины таких чувств.
— Что за игра, Великая? Зачем ты так с нами? — прошептал он, вглядываясь в пейзаж за окном и ничего не видя перед собой.
Айвири послушница… Его Айвири… Нет, не его, отданная с рождения Лаари. Волосы спелой черешни, ярко-синие глаза, полные мягкого, теплого цвета, мимолётная улыбка, тронувшая губы…
Видеть это каждый день в течение года. Каждый проклятый день! Разговаривать и не иметь возможности коснуться, что-то изменить. Страшнее муки не придумать.
— Дай мне сил вынести всё это… дай.
Зверь снова взвыл, заскулил, забиваясь вглубь сознания. Ему тоже требовалось время, чтобы осознать, что Айвири никогда не будет им принадлежать.
Калеб пришел минут через пять.
Вежливо постучался и не дождавшись ответа вошёл в комнату.
— Разрешишь? — спросил он бодро и осмотрелся.
Все предметы на своих местах, ничего не сломано, не разрушено и старший связки у окна. С прямой спиной и болью, которой фонило еще с коридора.
Да, сильно она его зацепила.
— Я сейчас не настроен на разговоры, Калеб.
— Так это понятно, — закивал Бурый, проходя вглубь. — Большой сюрприз. Никто не ожидал такого поворота.
— Уйди по-хорошему, — не оборачиваясь, произнёс ликан. — Мне надо время.
— Только нет его, Итан. Сам знаешь. Да, обманули, скрыли, закон нарушили, но не сильно ты строго с девчонкой. Она как никак Блейна вытащила. Сама пришла, по собственной воле, рискнула всем.
— Защищаешь?
Ларкас всё-таки обернулся, встречаясь взглядом с тёмно-карими глазами друга.
— А что не защитить? Седьмая как-никак. Нам еще работать и работать вместе. А девчонка толковая, сильная. Феб говорит быстро управилась. И это без посвящения. А то, что с отцом виделась… так родная кровь. Сам понимаешь.
— Джил другое говорит.
Бурый хмыкнул, пригладив бороду.
— Ну эта с характером всегда была. Но даже она против связки не пойдет. Никто не пойдет. А ты подумай, что будет с послушницей, если ты её отца накажешь, пройдешься по народу. Простит? Сомневаюсь. А там за завесой любая мелочь может стать роковой. Нельзя так начинать.
— Я знаю.
— Тогда чего творишь? Сослал в обитель, напугал.
— Ты знаешь зачем мы пришли. Не только в сборе дело. Необходимо уговорить князей изменить условия соглашения.
Ликан понимающе кивнул, ухмыльнувшись.
— А не хочешь сыграть на этом? — продолжил Бурый.
— Хочу, — кивнул Итан. — Теперь мне есть чем прижать высокородных князей. Они все скрывали и покрывали Рогнара, нарушили закон. Так почему бы нам не обернуть это в свою пользу. Соглашение будет изменено. Сегодня. А с Айвири я поговорю потом, когда прибудем в обитель.
Князей собрали в течение следующего часа. Отловили по одному, подхватили под руки и вежливо проводили в зал, который находился в заднем крыле и был обустроен специально для таких заседаний. Резные удобные лавки с мягкими узкими подушками с бордовыми наволочками, широкие проходы, небольшой постамент для выступающего.
К концу часа зал уже гудел от недовольных, слегка подпивших князей, которые все громче и громче выражали своё недовольство.
Одним из последних вошёл Рогнар. Мужчина медленно брёл по проходу, цепляясь за высокие сидения лавок и тяжело переставляя непослушные ноги. Подойдя к первому ряду со вздохом присел на свободное место и опустил голову, изучая сцепленные на коленях руки.
— Прошу прощения за то, что были вынуждены прервать ваш праздник, — быстро входя в зал произнёс Итан и, не сбавляя шага, прошелся по проходу, вбежал на постамент и повернулся к князьям. — Наш разговор не займет много времени.
— Вы забываетесь, Ларкас, — произнёс пожилой князь запада Нинель. Он откинулся на спинку и с прищуром изучал молодого ликана сквозь кустистые брови. — Мы вам не ваши шестерки, которых можно без всякого суда и следствия стаскивать сюда. Надо вам провести совет, так завтра всё и сделаем. Выделим время.
Князья согласно загудели.
— Совет пройдет сейчас, — твёрдо произнёс Итан.
— Власть почуял? — выкрикнул князь Гетай. — Так нету власти у тебя. Ты всего лишь сын антура. Да и то не старший.
— Что за неуважение, Ларкас? — вторил ему князь Торгон, вскакивая. — Я требую сменить тон! И пока этого не произойдет, я отказываюсь разговаривать и что-либо обсуждать. Забылся ты, ликан!
Зал снова заполнился голосами. Князья поддержали недовольство, закричали, поднимая вверх кулаки. Заскрипели лавки от их манипуляций.
— Всем сесть! — крикнул Итан и глаза вспыхнули сталью.
— Забылся, щенок! Так не будет никакого разговора и совета не будет. Это я говорю, князь Сайгар!
— Что ж, тогда перейдём сразу к наказаниям, раз диалога не получается, — с жуткой улыбкой на губах произнёс мужчина.
Затихли на мгновение.
— Что за наказания? — спросил князь Лауран.
— Уже не один год все вы нарушаете закон.
— Наговариваешь, Ларкас.
— Вы все молча наблюдали за тем, как князь Рогнар вопреки всем правилам и законам приводил в свой замок послушницу.
Тишина. Сразу все разговоры смолкли. Тяжелые виноватые взгляды, которыми они перебрасывались между собой, явно не ожидая такого.
— Это не нарушение закона, — произнёс князь Саир. — Да, не сказали, так она же не просто послушница. Дочь. Единственная от первого брака.
— Она послушница, — резко оборвал его ликан. — Девушка с рождения принадлежит богине. И в девять лет обязана навсегда, слышите? — навсегда покинуть отчий дом и оставить родню. Сокрытие послушницы карается законом, на страже которого мы и стоим.
— Сегодня свадьба её сестры, — попытался оправдаться князь Кайпан.
— Не надо это сюда вмешивать. Не надо. Сами знаете, что это не оправдание.
— Где она? Где Айвири? — глухо спросил Рогнар, впервые подав голос.
Он поднял голову и впился воспаленным взглядом в Итана.
Сегодня же будет отправлена в обитель под охраной ликанов.
— Меня вини, Ларкас. Не их. Только меня. Они промолчали, верно сказал, но потому что я попросил.
— Мне жаль, — покачала головой мужчина. — Но так не пойдет. Сегодня они промолчали, завтра тоже что-нибудь скроют. А через месяц еще что-нибудь придумают. Нет, так не пойдёт. Сами понимаете, что я не могу это проигнорировать.