Аудитория как единый побывавший не в одной передряге организм уставилась на преподавателя с осуждением, потому что как раз таки напугать он их уже успел. И напугать, и напрячь, и раззадорить одновременно.
Сказать, что Альфраду всегда спихивали самые проблемные курсы – не сказать ничего. Такая себе исправительная колония в лице одного преподавателя.
– В-третьих, второй курс насыщен всякими выездными тренировочными мероприятиями, о которых становится известно в самый последний момент, так что я советую вам начать собирать универсальные походные наборы уже сейчас.
– А что может входить в универсальный походный набор, господин Нокс? – подала голос Алиша Эйстар, сидящая на первой парте в среднем ряду. Альфрад относился к ней с симпатией – девочка была хорошая, умная, исполнительная, но и излишней робостью тоже не отличалась, что и демонстрировала, периодически вступая с ним в споры на тематику едва ли не философскую.
– Трусы, косметика, – отмахнулся преподаватель, – спички, керосин, томик Виллиана Экспера, откуда я знаю, что вы причисляете к предметам первой необходимости?
Алиша весело хихикнула, давая понять, что шутку она оценила; Ольви, сидящая через одну парту от неё, слегка зарделась и опустила глаза в стол.
– В любом случае, это должен быть рюкзак со всеми жизненно необходимыми вам вещами, который вы можете схватить в любой момент и вместе с ним уехать навстречу своей незавидной судьбе, – как у Альфрада при всей его монотонности получалось быть патетичным, не понимал никто. Секрет, так сказать, фирмы, которая веников не вяжет, а вяжет вот таких вот неоднозначных личностей. Может, он ещё и крестиком вышивать умеет, просто скрывает это. – И это должен быть рюкзак, Лина, рюкзак, а не чемодан, – он внимательно посмотрел на весёлую рыжеволосую Дженнон и добавил: – И он должен быть меньше тебя.
Она кивнула, сдерживая смешок. Всё-таки, при всей его незаинтересованности и отстранённости куратором Альфрад был очень внимательным.
– Что я ещё не сказал, – на этот раз зевок Ноксу подавить не удалось. – Ладно, пока начнём перекличку, а я попытаюсь ещё что-нибудь вспомнить. Май, есть листик, или тебе дать?
Май Иллинор, хороший и приятный мальчишка, сидящий за первой партой у окна, кивнул, помахал заранее приготовленным листиком и уже собирался вписать в него своё имя, как вдруг Альфрад вскинулся.
– Стойте, я вспомнил, – он, только-только опустивший свою пятую точку на неудобный преподавательский стул (политика академии заключалась в твёрдом убеждении, что преподаватель должен всё время стоять за кафедрой, а не рассиживаться на всяких там стульях). – Убери листик, Май, перекличку проведём устно. Второй куратор должен прийти, – он посмотрел на наручные часы, которые почему-то носил на левой руке, хотя левшой совершенно точно не был, и вздохнул. – Сегодня.
– Чё, обнадёживает, – сказал беловолосый паренёк, сидящий на последней парте в среднем ряду. Вокруг него всегда образовывался небольшой вакуум, потому что кто захочет сидеть рядом с человеком, который в любой момент может закинуть обутые в спортивные кроссовки ноги прямо на твой стол? И это ещё хорошо, если ты тетрадь со стола успеешь убрать до того, как на неё приземлится грязная нога.
Спорить с ним, кстати, было бесполезно, потому что обладал он не только пыльными кроссовками, но и сильнейшей – и немного бесконтрольной – магией огня.
– Варкан, – устало вздохнул преподаватель. – Парты только вчера вечером помыли.
– Да вытру я, вытру, – огрызнулся паренёк. Впрочем, после себя он действительно убирал, и это было тем, что он делал буквально с самого начала. А вот научить его уважать чужое личное пространство оказалось вещью настолько трудоёмкой, что ему просто предоставили свой собственный – конечно, чисто теоретический – мыльный пузырь.
Во всех остальных отношениях Варкана Даата приятным назвать тоже было нельзя – он был шумным, грубым и бескомпромиссным подростком, однако однокурсники – да и чего там утаивать, и сам Альфрад – его всё-таки любили. Не просто потому, что по заветам кого-то там нужно было возлюбить ближнего своего, а потому, что Варкан, несмотря на весь свой тяжеленный характер, сам по себе был очень даже хорошим пареньком.
Трогательно хорошим.
Но невоспитанным, как чёрт. Как тысяча невоспитанных чертей, поправил себя мысленно Альфрад. Кстати, о невоспитанных чертях – и где второй куратор?