От моей помощи они наотрез отказались невнятно пробормотав: «Объяснять долго и сложно, вот изучишь основы тогда… да и Лилу бросать в одиночестве не стоит…» Иными словами, дали понять, что в нашем обществе не нуждаются, а может быть, считают помехой.
Делиал ещё порывался остаться, но тут уже Лила воспротивилась и отослала молодого мужа вместе со всеми изучать воздействие звуковых волн на подопытных крыс, уверяя что после той знаменательной ночи, её уже не застанут врасплох.
Белеолель уже сделал первые расчёты, а Карантир - создал нечто странное из сферы и струн с колотушками. Сама видела этот «удивительный» инструмент. А звучание имел странное, где-то на грани слышимости, причём мне демонстрировали лишь самый приятный спектр.
«И хотя крысы – это не арахниды, но слуховой аппарат имеют очень сходный по строению, - уверял он. – Первые опыты можно провести на них…»
Ну, да, они отправились экспериментировать над крысами, а мы остались дежурить в башне. Мой зверёныш как раз закончил первую часть Жизнеописания своего, и мы с энтузиазмом принялись за чтение, а Мара завалилась спать, хотя ещё совсем недавно уверяла, что выспалась на сотню лет вперёд.
Итак, представьте себе погружённую в полумрак комнату, периодически освещаемую вспышками фиолетового пламени фаерболов, взрывающихся за окном, и двух девушек сосредоточенно погружённых в чтение, передающихся из рук в руки листов бумаги, испещренных каллиграфическим почерком.
В Маре погиб великий летописец, а её памяти можно было позавидовать, поэтому изложение шло подробно, чуть ли не по часам и читать, лично мне, очень быстро наскучило. Лилу же оказалась не только более стойкой, но и упорной. Попросила её пересказать мне после самые занимательные отрывки, и обязательно выделить, если найдётся информация о чём-то необычном, что могло спровоцировать проклятие или заклятие, которое делает наш корпус филиалом паучьих пещер.
Избавившись от излишков энтузиазма историка-любителя, я выскользнула за дверь и стала медленно и тихо спускаться вниз. Отчего-то я тогда решила, и весьма наивно, что стоит всё-таки поговорить с нападающими, чтобы узнать, чего они всё-таки добиваются.
11.2
Дурная и совершенно безнадёжная идея была пытаться выяснить у этих … - слов нет, чтобы определить статус этих негодяев. Они не дали мне возможности даже слово сказать. Стоило распахнуть дверь, как толпа взревела и сразу десяток огненных шаров с какой-то необычной чёрной сердцевиной, полетели в мою сторону. И если бы не защита, которую не успела перешагнуть, то…
Грязные ошмётки потекли по силовому щиту, образуя на камнях крыльца длинный язык фиолетового убийственного пламени. Даже думать о том не хочу, что случилось бы, впечатайся всё это в меня! А ещё неожиданно замечаю совершенно шальные взгляды, восторженные такие, сумасшедшие, будто сбылись их самые заветные мечты.
Правду говорят, что некроманты – ненормальные!
И всё же я попыталась ещё один раз навести контакт, как только стихли восторженный крик и улюлюкание отчего-то донельзя довольных парней.
Ну, что ж, сами нарвались…
Остаток ночи я штудировала дядины рекомендации и тётушкины советы, составляла список возможных «игрушек» для своих противников. Определяла, какие ингредиенты понадобятся для каждого заряда, где взять оболочки, какие заклинания использовать для активации. И грохот снаружи только вдохновлял.
На работу утром шагала в невесомом состоянии. Такое бывает, когда сутки не спишь и стимулируешь бодрствование либо каким-нибудь бодрящим зельем или чарами. Но как у всякого колдовства, у подобного действия были побочные эффекты. Например, я была зла, даже не так – очень зла.
- Почему? – первый вопрос, который я задала ректору, как только он появился на пороге.
- Что почему? – не ронял он, что было вполне естественно.
Он выглядел таким посвежевшим, до тошноты довольным собой и своей жизнью. Отдых, явно, пошёл ему на пользу. Волосы сияли золотой волной. Глаза утратили усталую туманность безнадёжной осенней мглы. Собелиус Коехас Пренси лучился спокойствием и умиротворённостью.
- Почему Академия Орфей не защищает своих студентов факультета инновации от нападений адептов Императорской Военной Академии?
Ректор помрачнел.
- Пройдём в мой кабинет, - сердито, но, всё ещё, сдерживаясь, буркнул он. – Здесь не место обсуждать всё это…
Под весьма заинтересованным взглядом лейра Мориуса, склонившегося в приветствии, мы протопали в обиталище грозного ректора Музыкальной Академии Орфей. Странная предвкушающая улыбка секретаря не сулила своему шефу ничего хорошего, наверное, и у него так же скопилось много претензий.