– Теплицы, Айн. Знаешь, такие сооружения сельскохозяйственного назначения. В них выращивают растения, в том числе и съедобные. Я думала, это базовые знания для многих миров.
– Я знаю, что такое теплицы, – улыбнулся Айн. – Я не знал, что у нас в Академии есть теплицы.
– Раньше не было, теперь есть, – сказала Сигма. – Но должна сказать, что ни к теплицам, ни к холодильникам не имею никакого отношения.
– Я встретил Эвелину, – сказал Айн, будто бы пропустив слова Сигмы мимо ушей. – И она сказала… – Айн хмыкнул, – что я могу тебе передать, что ты добилась своего – теперь у нас есть еда в круглосуточном доступе.
Сигма фыркнула, представив, как это говорит Эвелина.
– И что же, – ехидно спросила Сигма, – ты все бросил и побежал меня искать, чтобы передать мне слова Эвелины без свидетелей?
– Я бросил в рюкзак яблоко для тебя, – Айн и правда открыл рюкзак и вытащил оттуда красное глянцевое яблоко с чуть вытянутой нижней частью.
Сигма знала этот сорт, он был один из ее любимых, и в животе заныло от предчувствия знакомого вкуса. Айн положил яблоко на стол, рядом с планшетом Сигмы.
– В конце концов, неизвестно, какие у них запасы еды в этих теплицах и насколько наши кураторы в курсе размеров нашего ночного голода, – серьезно сказал Айн. – А я перед тобой в долгу.
Сигма подняла брови.
– Ты не бросила меня там, на ступеньках медицинского корпуса. Мы тогда разругались в столовой, а ты меня не бросила, – пояснил Айн.
– Ты серьезно? – рассмеялась Сигма. – Какое отношение наша ссора имела к нашей болезни? Тебе было плохо, ты мог упасть и разбить лицо о ступеньки, а я могла ходить. Я что, должна была пройти мимо? Любой бы не прошел.
Айн смотрел на нее со странным выражением лица, а потом осторожно спросил.
– А ты точно деструктор, Сигма?
Сигма с легким сожалением взяла в ладонь яблоко, чуть сдавила его пальцами и протянула Айну. Но раньше, чем он успел взять его, яблоко сморщилось, выпустило крошечное облачко пара, которое распалось на невесомую пыль. Сигма со вздохом ссыпала ее на пол.
– Детские фокусы, – сказал Айн. – Я тоже так умею. Кстати, что ты сделала?
– Испарила воду и убрала водородные связи.
– А, – сказал Айн, достал из рюкзака еще два яблока. Одно снова протянул Сигма, а вторым захрустел сам.
Сигма улыбнулась и убрала свое яблоко в рюкзак. Вот-вот начнется лекция. Съесть целиком все равно не успеет. Тем более, что она пока еще не голодная.
Вошел Бран, на этот раз без экстравагантных нарядов – черный костюм, голубая рубашка. Разве что красные ботинки на грубой подошве выглядели немного чужеродно. Но мало ли, вдруг это местная мода… в смысле мода того места, где он живет. Сигма давно перестала удивляться тому, что преподаватели Академии могут жить где угодно, включая Академию, и не удивлялась, если они предпочитают жить вне ее.
Бран назвал тему лекции – «Сортировка разнородной информации и мета-информации», подождал, пока закончатся последние перешептывания и все повернутся к нему.
– По теме сортировки информации будут проведены три семинара, – наконец, заговорил Бран. – Все дело в том, что сейчас эти знания могут казаться вам немного слишком теоретическими, а я должен быть уверен, что вы их усвоили и сможете применять на практике, когда придет время. На практике они вам пригодятся уже на следующем курсе, когда вы начнете знакомство с информационным полем.
Сигма мгновенно подняла руку. Бран кивнул, разрешая задать вопрос.
– Что такое информационное поле?
Бран тонко улыбнулся – ему явно понравилось, что его слушают и думают над его словами.
– Информационное поле – еще один способ восприятия реальности Высшими. Посмотрите за окно. Что вы видите?
– Перламутровый нитевидный подвижный туман, – ответила Сигма и по лицу Брана поняла, что это был неправильный ответ.
– Кто-нибудь еще видит… перламутровый туман? – спросил Бран с напряжением в голосе.
В аудитории повисла тишина.
– Хорошо, – кивнул Бран, – будем считать, что я попытался привести неудачный пример. Возвращаюсь к ответу на вопрос. В определенном аспекте существования материя смыкается с информацией. Вы можете видеть небо с облаками, а можете видеть объем, неравномерно заполненный газом, с пропущенным через него излучением определенной длины волны, с неравномерными вкраплениями водяного пара… И это будет одно и то же. Разница в восприятии. На следующем курсе вас научат воспринимать информационное поле, и тогда вам практически сразу же понадобится понимать, что вы видите, как отделить одну информацию от другой, как связать разную информацию, относящуюся к одному объекту, с этим самым объектом. Понятно?
Сигма кивнула. Бран как будто облек в слова то, что она и так знала. Она чувствовала, что это должно быть именно так. Что ж, на следующем курсе – значит, на следующем курсе, она подождет. Все равно ее не отчислят, можно не переживать.
Всю лекцию Сигма внимательно слушала Брана, записывала отдельные мысли, но вопросов больше не задавала. Пока ей было все понятно. Удивительно, какой полезной оказалась теперь математика, которую она так ненавидела на первом курсе! Но всю лекцию фоном в голове вертелись вопросы – что не так с туманом, который она видит? Неужели никто больше его не видит? Или Бран его все-таки видит, но студенты видеть не должны? Может быть, спросить его после лекции? Или это будет… не очень правильно? В этом филиале такие странные порядки, никогда не знаешь, какие запреты можешь нарушить уже тем, что просто гуляешь по парку.
Но вопрос решился сам собой. Бран объявил об окончании лекции, нашел взглядом Сигму и кивнул на место рядом с собой. Сигма подхватила рюкзак и поднялась.
– Вот интересно, – сказал Айн, – почему меня лектор не просит задержаться? Потому что я не девушка?
– Или потому что ты не видишь перламутровых туманов? – не удержалась Сигма.
– Нет, ты все-таки определенно магнит для заварушек, – ухмыльнулся Айн.
– Не всегда же тебе быть в центре внимания! – Сигма подхватила рюкзак и спустилась к Брану.
Бран смотрел на нее таким сочувствующим взглядом, что Сигма ожидала услышать от него что-нибудь вроде «дитя мое», например, или «девочка». Но вместо этого Бран осторожно спросил:
– И давно ты стала замечать такие вещи?
– Туман – только сегодня. Но вчера, кажется, над нами было ясное небо.
– Я о другом, – в голосе Брана по-прежнему сквозила осторожность, – ты в самом деле видишь движение? Переливы цвета?
Сигма посмотрела в окно. Кивнула.
– Вижу. Слева направо, по диагонали вниз, закручиваясь градусов на тридцать.
Бран кивнул.
– Очень интересно. Как тебя зовут?
– Сигма. Отделение деструкторов.
Бран вздохнул.
– Кто твой куратор?
– Эвелина.
– Зайди после занятий к ней. У нее могут быть для тебя новости.
Сигма поморщилась. Эвелина, опять Эвелина! Можно ли хотя бы один день прожить без Эвелины?
– А вы не можете сообщить эти новости? – спросила она, поднимая глаза на Брана. – Я же понимаю, что это как-то связано с тем, о чем мы с вами говорим.
Бран отрицательно покачал головой и Сигме снова показалось, что сейчас он ее погладит по волосам или потреплет по щеке, как ребенка.
– Эти новости связаны не столько с нашим разговором, сколько с твоими способностями к восприятию действительности, – мягко ответил Бран. – Что делать с тобой дальше, должен решить куратор и только он. Но не волнуйся, ничего плохого в твоих способностях нет. Просто… – он развел руками, – раз уж они проявились раньше времени, мы должны обучить тебя ими пользоваться. Чтобы никто не пострадал. А теперь мне пора идти, – неожиданно закончил он.
Сигма проводила его взглядом и только потом вышла из аудитории. Что опять она натворила? Какие способности к восприятию действительности, о чем он говорит? Ладно, по крайней мере, она не будет думать, что сделала что-то не то. Способности есть способности, куда от них денешься? От них даже отказаться нельзя, какими бы они ни были.