Как бы то ни было, имя осталось.
Глава 3. Дар
Акатарама лежала на лавке, внимательно разглядывая собственные пальчики. Девочка могла так долго забавляться, чем удивляла Доброведу. Добрая женщина накрутила ей из лоскутков куклу, свистулек глиняных с ярмарки привезла. Да только крохе со своими руками играть оказалось занятней.
Необычно то было. Травница порой серьёзно беспокоилась за рассудок малышки. Как бы беда и вмешательство волхва его не повредили.
Если бы знахарка могла видеть тоньше, заметила бы она, что разглядывает Акатарама вовсе не руки, а тонкие голубые лучики, мерцавшие на кончиках её пальцев. Девочка приметила, что помогают они усилить действие живьего эликсира, коим регулярно поила её Доброведа. И пыталась постичь их природу, научиться управлять.
Только рассказать пока не могла о том. Всё вокруг казалось ей незнакомым и странным. Будто должно быть иначе, а почему-то так. Привыкать непросто. Речь травницы кроха видела образами, которые пока не получалось передавать привычными женщине знаками. Та называла её дочкой.
Какая-то часть Акатарамы тому противилась, настойчиво шепча, что место матери в её сердце занято кем-то неведомым. Добрая хозяйка могла ей стать той, кого на здешнем языке называли бабушкой. Приёмной. Несмотря на то, что относилась к ней Доброведа как к родной, малютка ощущала несоответствие, объяснения которому не знала.
Душа её откликалась на заботу, рождая нежную любовь к своей благодетельнице и искреннее желание стать отрадой и помощницей. Особенным, данным ей от природы зрением девочка видела красоту души травницы. Созвучно то было её сердечку. Радовалась малышка, что в огромном и непонятном мире есть у неё такой чудесный друг. Благодарила за то кого-то неявного.
Бабушка часто носила её в лес. Укладывала, как волхв научил, под могучие дерева и тихонько сидела рядышком.
Акатарама очень любила эти мгновения. Лес казался ей огромным, полным чудес и жизни миром, намного богаче и ярче их уютной избушки. Девочке нравилось подолгу рассматривать кроны деревьев. Она ощущала, как от корней бежит по стволу и веткам жизненная сила, питает листья и тонкими лучами раскрывается в пространстве, ладуя всё вокруг. Соединяется с другими лучиками, создавая удивительную по красоте и созвучию песню. Каждой травинке, каждому кустику отводилась в ней своя особенная трель. Тут никто не был лишним. Каждая жизнь помогала ближней и получала содействие для себя, разрасталась, раскрывалась во всю мощь.
Лес принимал их с бабушкой в зелёные объятия, бережно баюкал в колыбели своей живительной силы. Акатараме очень хотелось подружиться с ним. Были они чем-то похожи.
Видела она, как бабушка выкапывает коренья и срезает травы. Поначалу то было непонятно. Травинка, потеряв связь с корнем, теряла часть своей благоухающей сути, переставала развиваться. Доброведа приносила растения в избу, сушила, ещё больше обедняя. Однако доля силы оставалась. Женщина готовила настойки и отвары из тех трав. Помогали они поддержать хворых людей, что часто появлялись в их избушке.
У каждой былинки свои свойства были. По-разному действовали они на людей. Бабушка это понимала. Девочка также заметила, что растения она срезает близко к самому пику раскрытия их жизненной силы. Ошибается крайне редко, что помогает больше живы сохранить для снадобий.
Акатараме нравилось втихаря от знахарки запускать пальчики в мешочки со сборами, делиться с завядшими травами своей живой. Она быстро осознала, что действие тех настоев становится сильней.
Поначалу Доброведа особенностей своей подопечной не замечала. Пока однажды зимой не принесла заплаканная соседка вялого, безучастного ко всему сынишку.
– Матушка, помоги! Не говорит, не ест, в точку одну глядит, не узнаёт никого! – рыдала женщина.
Травница успокоила её и отправила затопить баню. А сама принялась осматривать ребёнка. Прежде шустрый пострелёнок с соответствующим именем Жизнерад тряпичною куколкой распластался в её руках. Ладошки и ножки мальчика были холодными. Знахарка принялась их растирать с согревающими травами, долго проминала отвечающие за активность точки, но тщетно.
Уложив страдальца на лавке, она прошла в сени – выбрать нужный веник для парной. Нужно было сильное тонизирующее. Следом тихо выскользнула Акатарама. Босая, застудится ведь! Доброведа хотела отослать её обратно, но девочка потянула её за рубаху, призывая посмотреть на себя. Приподнявшись на цыпочки, малышка дотянулась до веника из вербены, ромашки, липы и мяты, протянула его бабушке.