Шагирд пешаган. Это выражение часто используется гражданских лиц или мирян, присоединившихся к армии, рожан и им подобных.
Хондамир использует слово дарбанан [привратники], но
для обозначения — торговцев, го-
у него нет слова
пасбанан [караульные]. Вместо пасбанан у него сарбанан.
15
Имарат — [здание, строение, постройка]. Возможно, здесь это слово означает заселение земель крестьянами, т.к. после этого следует слово бийутат, означающее непосредственно «здание».
16
В тексте сказано, что плотники тоже делали лодки, но я полагаю, что умение этих устадан-и-наджжар проявлялось главным образом при постройке на них помещений. Чартаки — это, возможно, квадратные здания или же здания с четырьмя колоннами. [Чартак (чахартак), букв. «четыре арки» — квадратное помещение, имевшее проемы с четырех сторон. Первоначально чартак сформировался как храм огня у зороастрийцев, позднее эта форма стала основой центрально-купольных мавзолеев. В придворном этикете чартак как легкий павильон символизировал место правителя в окружающем пространстве как сакральный центр мира на данный момент.]
17
Буквально: «были властью воплощены в реальность». Абу-л Фазл просто переписал у Хондамира. Соответствующий отрывок из Хондамира переведен Мунши Садасук Лалом, с. 90 по рукописи Британского музея, доп. № 30, 774: «Четыре судна, в соответствии с царскими указами, были построены лучшими плотниками на реке Джамне. На каждом из этих судов — большой павильон в два этажа, очень красивый. Судна были соединены между собой таким образом, что четыре павильона находились напротив друг друга, а благодаря примыканию двух лодок получался другой павильон, и между всеми четырьмя образовывался бассейн восьмиугольной формы». Прайс добавляет: «Четыре судна были соединены крепкой платформой — нечто вроде галереи — таким образом, что все павильоны находились непосредственно друг против друга. Между ними располагались дополнительные павильоны — общее их число равнялось восьми, и в центре образовывался красивый бассейн в форме восьмиугольника».
Это подробно описывается у Хондамира, с. 139 персидского текста и с. 112 перевода. Весьма типично для Абу-л Фазла, что единственное по-настоящему полезное творение Хумаюна осталось неудостоенным его описания.
Тадж-и-иззат — согласно Хондамиру, использовался не только Хумаю-ном, но предназначался и для знати. Только у Хумаюна всё было одного цвета, а у других разноцветным. Он мог придумать это в Бадахшане, но хронограмма его изобретения, тадж-и-саадат, приведенная Хондамиром, относится к 939 г.х. [1532 г.], т.е. создана через два года после смерти Бабура.
[Бурдж — знак Зодиака как астрологический термин.]
Описание пинджараха см.: Аин-и-Акбари, I. С. 225.
Описание Хондамира: «Большой шатер подобно небесной тверди, покрывающей низшие сферы, окружал меньшие шатры, включая их в себя, как под крышу. Подобно хрустальной сфере, на которой нет звезд и планет, вокруг него не было ни решетки, ни балкона». Хондамир указывает, что внешний шатер отличался от внутреннего и мог использоваться отдельно. Внутренний, представлявший 12 знаков Зодиака, был, возможно, тем самым, о котором упоминала Гульбадан бегим, называя его михр-амиз, т.е. связанный с солнцем. Слово, которое Садасук Лал перевел как «балкон», — это канаат [крыло]: т.е. возможно, внешний шатер не имел ставней или боковых стен.
[Ковер в цветовой символике воспроизводил существовавшие представления о строении мира, являя собой проекцию мира на плоскости.]
Этот ковер описан Хондамиром. Он был огромного размера, т.к., по его словам, каждый из семи [планетных] кругов имел двести секторов, так что всего там могли уместиться 1 400 человек.
Хондамир сообщает, что накануне полнолуния Хумаюн носил белое.
Это установление старо как времена Ануширвана [т.е. Сасанидов, конец VI в.]. В музее Лакхнау находится несколько больших барабанов из Агры; говорят, они сохранились со времен Акбара. Возможно, это реликты одного из установлений Хумаюна.
К ГЛАВЕ 62
Здесь Газни упоминается как место последнего отдохновения Хакима Санаи и многих других мусульманских святых.
По всей вероятности, Хумаюн говорит о посещении святынь и могил вокруг Дели в сопровождении Сиди Али незадолго до своей смерти.
Очевидно, поэт противопоставляет холодный свет разума и экстаз безумия (под которым он имеет в виду любовь). [Безумец — дивана, девона — имеет также значение «юродивый» — человек, которого коснулась благодать Божия, и потому на него больше не распространяются людские правила.]