В это же время, в соответствии с упомянутым установлением, состоялось солнечное взвешивание, и открылся ежедневный базар щедрости.
Произошло и освобождение Шахбаз-хана от тюремных уз3. Поскольку знаки раскаяния показались на челе положения этого [мужа], впавшего в беспечность, из школы наставления его вознесли 396 в отрадную обитель милости, и из признательности он укрепил свою верность и службу и собрал цветы успеха, как будет поведано в надлежащем месте.
Важным событием стало назначение зорких и бескорыстных [лиц, осуществляющих контроль]. Поскольку до царского слуха дошло, что из-за избытка сделок и алчности при покупках и продажах чинились утеснения, а торговцы несли ущерб, он из милости и любви к справедливости приказал отдать некоторые товары под надзор рассудительных и честных мужей, дабы неправедные очутились в углу потерь. Мирза-хан получил надзор за лошадьми, раджа Тодар Мал — за слонами и зерном, Зайн-хан Кока — за маслом, Шах Кули-хан Махрам — за фруктами и сладостями, Садик-хан — за серебром и золотом, Итимад-хан Гуджарати — за драгоценностями, Шахбаз-хан — за парчой с золотым шитьём, Мирза Юсуф-хан — за верблюдами, Шариф-хан — за овцами и козами, Гази-хан Бадахши — за солью, Махсус-хан — за оружием, Касим-хан — за благовониями, Хаким Абу-л Фатх — за опьяняющими веществами, Ходжа Абд-ас-Самад — за изделиями из кожи, Науранг-хан — за красителями, раджа Бирбал — за рогатым скотом и буйволами, Шейх Джамал — за лекарствами, Накиб-хан — за книгами, Латиф Ходжа — за охотничьими животными, Хабиб-ал-лах — за сахаром, а автор [этой книги] — за одеждой из шерсти. Справедливым надзирателям было велено взимать полпроцента с покупателей и один — с продавцов, и половина [процента?] назначалась им как вознаграждение. Титул туи беги даровали Баки-хану, и ему полагалось получать 5 процентов с суммы, которой облагаются обе стороны (при вступлении в брак).
Сие прекрасное установление позволило соблюсти правила управления, и сад внешнего мира был орошён и сохранён в зелени. Простой народ обрёл умиротворение, а покорные — славу.
Тогда же доставили ко Двору Нур Мухаммада, одного из самых рьяных мятежников восточных областей, постоянно притеснявшего подданных. Когда Хан Азим Мирза Кока прибыл в Джаунпур, стало известно, что тот злодей явился из соединился с Ходжа Абд-ал Гафуром, и поднял смуту, и учинил разбой в округе Саран. Поскольку небесные наблюдатели заботятся о воздаянии злодеям, позор настиг их [ещё] до прибытия царёва войска. Прослышав о приближении царских сил, они изготовились к битве. Мимо проходил крупный караван торговцев солью, и мошенники
Бенгалии путём через Тирхут, и
напали на него. Торговцы превратили свои тюки is заграждение и держались стойко. Нападающих быстро отбили, после чего они укрылись в двенадцати косах от Тирхута и замыслили чинить утеснения 397 слабым. И только тогда царское войско развернуло знамёна и занялось наведением моста через Ганг и наказанием бунтовщиков. Когда мост почти соорудили, мятежники духом и запросили защиты у за-миндара Кальянпура4, но не получили её и вернулись ни с чем. Храбрецы начали их преследование. Абд-ал Гафур собрался в Бенгалию путём через Тирхут. Племя каси5 уничтожило его и семьдесят иных [воинов] и очистило землю неурядиц, поднятых мятежником. В горах живёт множество людей этого племени. Обличием и манерами они подобны калмакам, но темны лицом. Нур Мухаммада, сына Тархана, направлявшегося в Гайя, захватили люди Хан Азима близ Чампарана6. Шею заковали в оковы, а на руки надели кандалы (кунда'). Во имя правосудия он был казнён, и раскрылись очи злодеев.