жизнь, но взял под стражу. Вскоре благоразумный принц обратился к справедливости, великодушию и храбрости и навёл спокойствие в делах. Пыль смятения улеглась, и вознеслась песнь радости.
403
Тогда же направили Нтимад-хана управлять Гуджаратом. Когда начиналось завоевание этого края, его назначили на сей высокий пост. По своей порочности и развращённости он предался дурным мыслям, и удача [Повелителя Века] заковала в кандалы его ноги и отправила в темницу, как уже было поведано. В избытке алчности просил он управления той провинцией. Когда правитель явил к нему милость, Мир Абу Тураб ради собственного возвышения поощрил его к большей настойчивости в достижении желаемого. Устремлённый к истине [па,д]ишс15с] решил, что если в названном появилась толика добра и таково его желание, то он выполнит обещанное. Поскольку возникли некоторые признаки этого, [Его Величество] решил исполнить это давно выпестованное [им] желание. И передал ему командование войсками и управление названной провинцией. Тот держался своих обещаний и обрёл то, на что надеялся. Хотя верно мыслящие чи в полной силе и имея
и дальновидные люди и говорили: «Буду
многочисленных помощников, он оказался не в силах удержать в повиновении строптивый народ Гуджарата. Ныне, когда его телесная оболочка в упадке, возможно ли доверить ему сию службу?» Однако, поскольку прозвучало веление небес, речь мудрых не возымела действия, и [упомянутый] отбыл в великой радости. МирАбу Тураб был отправлен в качестве амина того края, а Ходжа Низам-ад-дин Ахмад назначен бахши. Ходжа Абу-л Касим стал диваном. Их сопровождал Мухаммад Хусейн, Шейх Абу-л Музаффар, Бек Мухаммад Токбаи, Мир Мухибб-ал-лах, Мир Шараф-ад-дин, Мир Салих, МирХашим, Шах бек, Мир Маасум Бхаккари, Зайн-ад-дин Камбу, Сайид Джалал Бхаккари, Сайид Абу Исхак, Камбар Исхак Ака, Пахлван Али Систани и иные. Каждого возвысили одеянием почёта п отличным транспортом (бараги). [Каждый] получил также ценные советы. Они отправились 7 тира [18 июля 1583 г.], и Карм Али, дарога парфюмерии, был послан с поручением увезти Шихаб-ад-дин Ахмад-хана. Приказ гласил, чтобы как только прибудет новый управитель, Шихаб-ад-дин со своими солдатами явился ко Двору.
В это же время от Низам-ал-Мулка из Декана вместе с прочими посланцами прибыл Мир Шариф Гилани, и изъявил почтение, и поднёс дары, милостиво принятые.
Глава 71
Поскольку владения обширны, солдаты многочисленны, а алчность возрастает день ото дня, верное мышление слабеет, отважных и правдивых не найти, а лживых и льстецов множество, порочных выдумщиков — легион, а справедливых и верно мыслящих — мало
404
(хал-хал), дела в скором времени неизбежно приходят в упадок, и воцаряется великое зло. Поэтому Господин Мира неуклонно укрепляет собственную осмотрительность и обеспечивает саду государства новую свежесть. Соответственно в эту пору он в своём великолепии и прозорливости, а также в стремлении к истине воздвиг новый дворец управления. И передал каждое ведомство мужам прославленным и верным, бескорыстным и благожелательным и соединил величие Шахиншаха с отцовским добросердечием. На принца Салима возложил Господние задачи [являть] суровость и милосердие, а также надзирать за пирами [устраиваемыми] в честь бракосочетания и дней рождения, что служат источником устойчивости и украшения вечной власти. Тот, жемчужина короны Султаната, выполнил повеления праведного властителя и занялся проведением приказаний в жизнь. Поскольку без соратников не обойтись, в помощь ему были назначены Мирза-хан, Шейх Абу-л Файз Файзи и верный Фатх-ал-лах. Управление хозяйством Двора — что равняется управлению великим царством — передали принцу Султан Мураду. Рай Сал Дарбари, Карм-ал-лах, Ходжа Абд-ас-Самад Ширин Калам, Мухаммад Али Хазанчи служили у него под началом. Наблюдение за верой, религией, мудростью и службой доверили
принцу Султан Даниилу. Гази-хану Бадахши, Рай Сарджану и автору сего благородного тома поручили излагать ему дела. Прежде всего они (чиновники, управляющие ведомствами) изучили превосходные установления, снизошедшие в небесную душу (Акбара), и украсили ими сырую материю умов простаков. Во-вторых, вывели смущённых на торный путь почитания Господа. Вспомоществование и щедроты даровали Султан Ходже, Хаким Абу-л Фатху, Мир Абу Турабу, кази и муфтию (чиновнику судебного ведомства). Обустройство земель, а также назначение и увольнение чиновников халсы препоручили радже Тодар Малу, Ходжа Яхье, Рай Дурге и Яру Али. Заботы об армии и организацию выплат [жалованья] солдатам возложили на Шахбаз-хана, Джафар бека и Али Дост-хана. Контроль за ценами на товары доверили Зайн-хан Коке, Исмаил Кули-хану, Пайанда-хану и Хаджи Хабиб-ал-лаху. [Надзор за] оружием п присмотр за дорогами передали Кулидж-хану, Джаганнатху, Лонкарану и Салих Акилу. [Опеку над] имуществом умерших и передачу его наследникам поручили Шариф-хану, радже Аскарану, Накиб-хану и Абд-ар-Рахману, сыну Муйид-бека. Ведомство [по надзору] за покупкой и продажей драгоценных камней и иных минералов возглавили Итимад-хан Гуджарати, 405 Баки-хан, Джагмал, Хаким Аин-ал-мулк и Наамат-хан. Контроль за постройками был возложен на Науранг-хана, Касим-хана, Махсус-хана и Латиф Ходжу. Отправление правосудия в отношении жалобщиков предоставлено радже Бирбару, Касим Али-хану, Хаким Хамаму и Шам Шер-хану Котвалу. Автор книги удачи (Абу-л Фазл) также назначен на сию службу. Им приказали не довольствоваться клятвами и свидетельствами, но проводить тщательное расследование. Деяния одной стороны (притеснителей) были весьма низки, а положение: другой (жалобщиков) — крайне запутанным. Из-за взяток притеснителей и их высокого положения, а также из-за пустоты рук и беспомощности притесняемых следовало оставить небрежность в расследовании, и [было необходимо] чтобы мысль о подношениях (пара) не отвращала сердце с его пути, а стрелы оскорблений не привели ведущего в долину малодушия и не вызвали сокрытие истины. Вскоре внешний мир обрёл превосходное управление, а мир духовный [достиг] нового продвижения. Был воздвигнут новый дворец для проницательности владыки, а род людской испытан в кругу знания. Развращённые сгинули в пучине бесчестья, а достойных возвысили. Любой великий муж, пользующийся снадобьем от бесчувствия и тысячью глаз сердца избирающий бдительность, без сомнения, сделает судьбу своей служанкой, и царство правителей окажется под сенью его праведности.