Пахлван Али Систани16, котвал города, потерял жизнь, а имущество и честь жителей оказались похищены. Вначале воцарились печаль и растерянность, но затем, по необходимости, они начали исправлять дела. После совета решили дать бой. Утром 24-го числа17 подошли на берег Сабармати, к Усманпуру, и погрузились 13 сон беспечности. Хотя дальновидные люди указывали, что мятежники рассеялись по крупному городу и заняты грабежом, и [поэтому] им следует собрать войска, напасть на них: и так потушить мятеж, военачальники избрали более лёгкий путь и не стали этого делать. Они решили, что давние слуги управителя примкнут [к ним], получив умиротворяющие письма, и активность бунтовщиков угаснет. С такой мыслью Итимад-хан и Мир Абу Тураб двинулись из лагеря к домам своих друзей, в то время как Шихаб-ад-дин Ахмад-хан занялся составлением [устанавливающих согласие посланий]. Смутьяны собрались и изготовились к сражению. Шихаб -ад-дин Ахмад-хан несколько очнулся от дрёмы и начал собирать силы. Пока он занимался этим, Мустафа Ширвани выступил с некоторым числом подлых негодяев. Хаджи бек Узбек, Пайинда Мухаммад Сагкаш, Салих Кундузи, Хизр Ходжа18 и ряд известных мужей числом около 500 ступили на стезю вероломства. Сражение не начиналось, пока большой отряд воинов не пересёк реку ниже Усманпура и не напал на лагерь. Многие обрели пристанище у врага, а некоторые остались с семьями, и из войска с численностью конницы более 7000 с ним (Шихабом) осталось лишь несколько родичей. Во время этого смятения один из слуг19 ударил его мечом по правому плечу, а лошадь подстрелили из ружья. Он рухнул наземь, но несколько верных слуг подняли его, и усадили в седло, и промедления увезли с того места, и никто их не преследовал, ибо все были заняты грабежом. 25-го числа Шихаб-ад-дин Ахмад-хан, Итимад-хан, Низам -ад-дин Ахмад и ряд других, числом около 300, собрались в Паттане. Музаффар -хан, исполнив в Ахмадабаде сердечное желание, взял себе славное имя, впал в спесь и охмелел. Он присвоил царскую власть и даровал подлым негодяям титулы военачальников Шахиншаха. Абида Бадахши назначили Хан-хананом, Халил бека — Хан Заманом, Мирак Иилака — Атга-ханом, Мирак бека — Бадахши, Хан Алама — Курбаном Али Бихари20, Хан Киланом; Шах Мирзу
412
— Науранг-ханом, Науроза — Карача-ханом; Мухаммад Амина Бадахши — Максус -ханом; Паянда Мухаммад Сагкаша21 — Хан Джаханом, Мир Абд -ал-лаха — Асаф-ханом и мир бахши, Салиха Бадахши — Музаффар-ханом и диваном, Абу-л Вафа стал Афзал-ханом и мушриф диваном; Шатир Мухаммад — Наамат-ханом и мир саманом. Невдомёк ему было, что без явления милости Господней и превосходных качеств не зажжётся ночная лампада величия.
Нужно солнце, чтобы возжечь звёзды.
Твоя лампада ночь в день не превратит.
Наградить людей малых титулами великих мужей — значит броситься вместе с ними в пучину позора. Таким образом, каждый из них обратился вскоре в прах бесчестья и поражения. Они показали легкомыслие в разговорах о [своих] командирах и жалованье, и жаждая земель, [пренебрегли] честью. Паянда Мухаммад Сагкаш и Тахмак22 следили друг за другом, и их вражда окончилась кровопролитием. Тахмак написал Шихаб-ад-дин Ахмад-хану поддельное письмо от него (Паянды) и достиг цели, подкупив его [Паянды?] хранителя печати. Музаффар, не расследовав тщательно этого дела и действуя без раздумий, приговорил того (Паянду) к уничтожению. По прихоти судьбы труд друзей исполнили враги. В это самое время из Соратха прибыл Шер-хан Фулади. Поскольку Музаффар следил за Кутб-ад-дином и постоянно вступал в переговоры с его подобными мухам слугами, он оставил Абида в Ахмадабаде, а сам направился в собственное жилище, а Шер-хана Фулади и нескольких бродяг послал в Паттан. В это же время Сайид Даулат23, один из лучших слуг [Музаффара?] в восточной части Гуджарата, не стал ожидать [хозяина], но двинулся с несколькими 413 бродягами в Камбей и приступил к грабежу. Ходжа Нмад-ад-дин Хусейн24 похитил из той гавани 14 лакхов рупий и искусно доставил их в крепость Броач к Кутб-ад-дин-хану. Почти сорок лакхов дамов попало в руки Сайид Даулата. Он послал часть тому тщеславному (Музаффару), и примкнул к нему, и стал одним из вожаков [мятежников]25.
Когда такие известия достигли царского слуха, Его Величество, чей ум подобен зеркалу, отражающему будущее, заметил, что этот бунт вскоре будет подавлен, а смутьяны получат то, чего заслуживают. Он занялся усмирением волнений в том краю, умиротворением землевладельцев и наказанием бунтовщиков и отправил в тот край отборное войско. 9 михра [21 сентября 1583 г.] Сайид Касим, Сайид Хашим, Широйя-хан, Рай Дурга, Рай Лонкаран, Медни Рай, Миян Бахадур, Дарвеш-хан, Рафи Сармади, Шейх Кабир26, Насиб Туркаман и иные усердные мужи были посланы под началом Мирза-хана, сына Байрам-хана, с приказом направиться в Гуджарат прямой дорогой и наказать мятежников27. Кулидж-хан и Науранг-хан отправились в Мальву, чтобы получить назначение в той провинции, а затем присоединиться к победоносному войску. Кутб-ад-дину сказали, что, хотя цифры свидетельствуют о достаточности его [сил] для того, чтобы улеглась пыль волнений, однако из предосторожности [в помощь] отрядили крупное войско. Если по велению небес искру (мятежа) погасить не удастся, удачливые воины окажут поддержку.