– А как мы об этом узнаем? – спросила Сандра.
– Пока не знаю точно, – ответил Альфред, доставая сигару, – но я уверен, что этот некто находится где-то рядом. Совсем близко. Вот и увидим, со временем.
– Вот как? А почему вы так уверены? – снова спросила Сандра.
– Не знаю… Как вам сказать… Отчасти это интуиция, а отчасти и нет: чтобы постоянно за кем-то следить, нужно быть рядом. Нельзя это делать из другого города, очень сложно, по крайней мере, и смысла большого я тоже не вижу.
– Понятно… Но что будет с этим, кто нам пытался навредить? – спросила Сандра.
– Не знаю, – признался Альфред, – быть может, отделается синяками, а может быть и похуже.
– Насколько «похуже»? – спросила Сандра.
– Пух… и все! – Альфред изобразил ладонью что-то, похожее на вспышку.
– Хм…– задумалась Сандра, – а мы не преступаем закон?
– Думаю, нет: мы спасали больного, готового вот-вот умереть, так что это вполне может считаться самообороной, вы не находите?
– Да, пожалуй, – она словно бы поежилась. – Но знаете, вы мне довольно хорошо объяснили все относительно символов, но я все равно не очень понимаю, какое это имеет отношение к тому, что вы, например, делали, или к тому, что собирается делать дядя.
– Да, это сложный вопрос. Более того, в университете на вопрос, который вы задали, мне отвечали почти три года. Понимаете? Я не уверен, смогу ли вам все это рассказать за несколько минут, но… попробуем, – он улыбнулся, – Итак, относительно символов, вам уже как будто все более-менее понятно? Или нет?
– Понятно то, что мы их сами творим, и что каждый символ имеет множество значений.
– Да, но только в астрологии. В магии мы стараемся сузить значение символа до минимума, лучше до чего-то одного. Иначе, результат действия может оказаться непредсказуем.
– То есть, символ Марса или Венеры в магии совсем не то, что в астрологии?
– Ну, в общем – да. В магии Марс – это лишь мужское начало, мужская сила и тому подобное. Венера – женское начало, и это, в общем-то, все. Поэтому настоящие маги разрабатывают целые языки, чтобы делать магию. Языки, которые действительно имеют алфавиты, свои слова и особые символы.
В коридоре раздались тихие шаги, и Альфред насторожился. Шаги приближались, и вскоре в комнату ступил несколько заспанный Феррано:
– Вы не возражаете, если я тут посижу? – спросил он.
– Да, конечно, – ответил Альфред, – но, боюсь, что наша беседа, скорее, утомит вас еще больше.
– Вряд ли, – ответил Феррано, – а о чем, собственно, беседа?
– О магии, и о том, как все это работает, – ответил Альфред.
– Интересно. И вы знаете как?– спросил Феррано с едва заметной иронией.
– Да, как вам сказать… Утверждать, что знаю – было бы самонадеянно. Но, я лишь высказываю свое видение этой проблемы, не более. Итак, мы остановились на том, что серьезные маги разрабатывают свои символы и даже целые языки для общения с иными мирами.
– Вот как? Я об этом не слышала, – сказала Сандра удивленно.
– И, скорее всего и не услышите, – ответил Альфред.
– Почему? – спросила Сандра.
– Понимаете, сила символа зависит от веры, с которой в него вкладывают тот или иной смысл. Как только кто-то начинает что-то уточнять или подвергать сомнению, так в этот момент символ начинает терять силу.
– То есть, маги боятся чужих сомнений?
– Можно и так сказать,– ответил Альфред, – то, что делал я – это довольно известная магия, чудом сохранившая свою силу вот уже спустя четыре тысячи лет, или даже больше.
– Простите, я что-то, видимо, пропустил: делали – где?– спросил Феррано.
– А… ну, пока вас не было, тут слуге хозяина дома сделалось худо, мы зашли его проведать, и я тотчас понял, что на него пытались наслать одержателя, вроде того, что был наслан и на вас тоже. Разница в том, что вы довольно молоды и сумели с этим справиться, а бедняга Иосиф уже готов был умереть.
– Вот как? И у вас получилось? – оживился Феррано.
– Надеюсь, что да, – ответил Альфред, – Да, так на чем мы остановились?
– На магии, которой более четырех тысяч лет. И вы думаете, что ее символы и методы никто ее не ставил под сомнение?
– Не знаю. Но изначально она была создана такими исполинами духа, что сомнения разных мелких людишек вряд ли могли нанести ей существенный урон. По этой же причине, кстати, жива и астрология, хотя, она, конечно, на сегодняшний день находится в гораздо худшем состоянии.