Он вскочил, врубился в кусты и через мгновенье исчез.
— Вовчик! — крикнула Нюта.
В ответ послышался только удаляющийся треск веток.
Нюта кинулась в машину и задним ходом стала выбираться на шоссе.
Инспектор Молодцов ехал на мотоцикле, зорко поглядывая по сторонам. Внезапно он увидел своих недавних знакомцев.
Громила в разорванной рубахе шагал по обочине в обратном направлении, а рядом с ним медленно двигалась «волга» с красивой девушкой за рулем. Нюта что-то сердито втолковывала Вовчику, но тот только гордо отмахивался.
Молодцов приветственно посигналил.
Вовчик на секунду замер, узнал инспектора и торопливо запрыгнул в машину.
«Волга» развернулась и легла на прежний курс.
Инспектор Молодцов улыбнулся, покачал головой и умчался на своем мотоцикле.
Молчание в «волге» длилось недолго.
— Надеюсь, припадок не повторится? — сухо спросила Нюта.
Вовчик потупился.
— Что-то я раньше про тебя не слыхал,— виновато сказал он.— У тебя какая кликуха-то будет?
— У меня-то? — Нюта насмешливо взглянула на него.— Акселератка!
— Аксель... что? Наподобие — ексель-моксель! — тупо гоготнул громила.— С похмелюги не выговоришь!
— Акселератка,— повторила Нюта.
— Слушай, Аксельератка, ты давно с Филимоном работаешь?
— А тебе зачем? Ты что — следователь? — с нарочитой грубостью оборвала она.— Поначалу я только на шухере стояла. А когда прошлым летом ювелирный брали, пришлось сторожа пришить.
— Ну? — изумился Вовчик.— А чем пришила?
— Иголкой с ниткой!
Вовчик вытаращил глаза, но, поняв, что это шутка, заржал.
— Закрой пасть! — одернула его Нюта.
— А Филимон говорил, что он мокрых дел не любит,— сказал Вовчик, помолчав.
— Мокрое, сухое, полусухое!..— небрежно бросила Нюта.— Какое попадется. В наше время выбирать не приходится:
— Слушай, Акселератка, а сколько тебе лет, а?
— По совокупности лет сорок семь,— ответила она, не моргнув глазом.
— Как это? — изумленно уставился на нее Вовчик.
— Ну, статья сто вторая — убийство при отягчающих. Пятнадцать верных. Сто сорок пятая, часть два — грабеж, соединенный с насилием. Тут семерик светит. Статья девяносто третья-прим — хищение в особо крупных. Считай, восемь лет. По сто восемьдесят девятой, части первой за укрывательство прибавь еще пятерку. Ну и по сто сорок четвертой, по двести восемнадцатой набежит что-то...
— Да, биография!..— уважительно сказал Вовчик и вздохнул.— Пора мне завязывать.
— Чего это вдруг?
— Такая смена подросла! — развел руками громила.— Куда нам, ветеранам!..
Нюта чуть заметно усмехнулась и примолкла, напряженно глядя вперед. Там дорога раздваивалась. Покосившись на Вов-чика, она чуть притормозила, а потом решительно свернула направо. И, разумеется, ошиблась.
— Ты куда? — вскинулся Вовчик.— Дорогу забыла, что ли?
— А ты не трещи как сорока! Отвлекаешь! — задним ходом Нюта вернулась к развилке.— И вообще, я устала. Садись-ка покрути сам! Я к тебе в шоферы не нанималась!..
Вовчик глянул на нее недоверчиво, но пересел за руль.
...Миновав большой город, светлая «волга» выскочила на окраину, где еще сохранились деревянные домишки бывшей деревни, теснимые новостройками. На живописном пригорке у тихой речушки одиноко стояла заброшенная церковь.
Вовчик направил машину к ней.
— Ты что это? — спросила Нюта.— Собрался грехи замаливать?
— Надо же профилактику пройти,— громила вновь подозрительно посмотрел на Нюту.— Разве Филимон не говорил?
Он вылез из машины и постучал в церковные врата сложным условным стуком. Створки ворот тотчас распахнулись.
Внутренность помещения была неразличима в глубокой темноте. А на пороге света и тьмы стояли в выжидательной позе два стройных блондина. Все у них было одинаковое: и красивые комбинезоны, и дымчатые очки, и джинсовые кепочки с длинными козырьками. Они походили на братьев-близнецов, а может, и были таковыми.
— Привет, апостолы! — гаркнул Вовчик.
— На профилактику? — спросили те.
— Ну! — подтвердил громила. Близнецы синхронно сделали приглашающий жест.
— Почему «апостолы»? — спросила Нюта, когда Вовчик вернулся за руль.
- Так... Один Петька, другой Пашка.
— Клички?
- А мне без разницы!
Машина въехала в темноту церкви, и ворота за ней захлопнулись.
Тут в углу мягко светился торшер под узорчатым абажуром. На стенке отливал глянцем большой календарь с фотографией японской бесстыдницы, нагишом сидевшей на капоте «тойоты».
Апостолы усадили гостей в глубокие кресла, придвинули столик на колесиках.
— Вам кофе с молоком или без? — осведомился Петр.
— Полистайте пока журнальчики, чтобы не скучать,— предложил Павел.
— Это недолго,— добавил Петр.
Затем близнецы надели белоснежные перчатки и повернулись к «волге». У каждого на спине оказалась большая латинская буква «Ф».
— Да, Филимон — это фирма! — сказал Вовчик, отхлебнул дымящегося кофе и углубился в созерцание какого-то легкомысленного журнальчика.
Апостол Петр включил рубильник, все вокруг залило ослепительным светом. И тут обнаружилось, что в старой церквушке устроен небольшой, но первоклассно оборудованный цех. Самая совершенная техника из всех стран мира была собрана в бывшем божьем храме. Звучала ритмичная музыка, призванная стимулировать труд.
Апостол Павел включил другой рубильник, и начался волшебный сон. На «волгу» сверху обрушился водопад изумрудной жидкости, мгновенно смывшей прежнюю краску.
Нюта, не удержавшись, подошла поближе.
— Вас тут всего двое? — спросила она.
— У нас же не государственное предприятие,— вежливо улыбнулся Петр.— Нам штаты раздувать нельзя.
— Мы тут сами себе и дирекция, и бухгалтерия, и плановый отдел, и отдел кадров,— добавил Павел.
— Овладели смежными профессиями,— опять улыбнулся Петр.
— Внедрили бригадный подряд,— опять добавил Павел.
— Поощряем наставничество,— сказал Петр.
— Эффективно получается,— мягко заключил Павел.
Работали апостолы так красиво и ловко, что Нюта невольно залюбовалась. В считанные секунды все стекла и металлические части машины были закрыты клейкой пленкой. Включились пульверизаторы, и кузов «волги» мгновенно окрасился в черный цвет.
— Техника будущего! — сказала Нюта.
— Ворованная или как?
Апостолы переглянулись, испытывая неловкость 'за симпатичную девушку.
— Ну что вы! — сказал Петр.— Это все на разных складах ржавело. А то и под открытым небом. Грех было не взять.
— Великий грех! — поддержал Павел.
— За это все валютой плачено! Свободно конвертируемой!
Заработали вентиляторы и сушильные лампы, полировочные щетки натирали кузов до нестерпимого сияния. Петр прикрутил на машину другие номера, а старые бросил в угол, где уже лежала целая куча. Павел каким-то хитроумным устройством уничтожил номер, выбитый на двигателе, и тут же нанес новый.
— Что это у вас за штука? — спросила Нюта.
— Это? — Павел пожал плечами. — Обыкновенный лазер.
— Лазер?.. Слушайте, а синхрофазотрона у вас тут нету?
— Пока не нужен,— сказал Петр, в свою очередь пожав плечами.
Музыка смолкла, и вся чудесная техника замерла.
— Ну, вот и все, с божьей помощью,— сказал Павел.
— Можно ехать,— сказал Петр.— Хотите сопровождать или подождете маршрутку?