При Эзане появились зачатки письменной литературы на языке геэз. Вместе с тем была произведена реформа национального письма.
Надписи Эзаны являются первыми эпиграфическими памятниками на геэз, которые можно назвать литературными произведениями. С каждой новой надписью (всего их пять) появляются новые художественные достоинства, совершенствуется стиль, обогащается содержание. Возможно, при Эзане «просветители» Эфиопии Эдезий и Фрументий попытались использовать язык геэз как литературный язык христианской пропаганды и богослужения.
Реформа древнего эфиопского письма тесно связана с развитием эфиопской литературы, в том числе, может быть, и христианской. До Эзаны эфиопы записывали только согласные звуки своей речи, не обозначая их гласных, ни их долготы, ни дифтонгов, ни удвоения согласных. Письмом они пользовались только в коротких посвятительных надписях, девизах монет, законодательных «памятках» (тазкар) и, предположительно, в деловых записях; все эти образцы письменности были весьма шаблонны по форме, скудны и однообразны по содержанию, грамматике, лексике, очень легки для чтения и понимания посвященными; предназначались они для весьма ограниченного круга читателей. При Эзане, когда круг читателей расширился и надписи усложнились, чтение геэзской письменности было облегчено введением огласовок.
Поиски новых систем письма обнаруживают уже две самые ранние из надписей Эзаны (DАЕ, II, № 8, 6). Обе неогласованные, как и надписи предшественников Эзаны, они, однако, составлены на языке геэз, но хымьяритским письмом с характерной орфографией («мимация» и др.). Прежде думали, что в Эфиопии сабейским письмом пользовались вплоть до 300 г., а собственно эфиопское письмо выработалось лишь в царствование Эзаны. В последние годы были найдены древнеэфиопские неогласованные надписи III в., составленные на геэз и не следующие сабейской традиции. Очевидно, Эзана вернулся к сабейскому письму и орфографии в их хымьяритской форме.
Следы «сабеизации» заметны и в третьем («эфиопском») тексте билингвы (DАЕ, IV, № 7), который отличается от расположенного над ним второго, «сабейского» текста в основном письмом и орфографией.
В поздних надписях Эзаны этот эксперимент был оставлен, зато буквы были дополнены значками для обозначения гласных.
Это была самая радикальная и оригинальная реформа в истории эфиопского письма, не имевшая себе равных ни прежде, ни впоследствии.
Реформа была вызвана необходимостью обозначить на письме гласные звуки, которыми геэз богаче других семитских: краткие гласные, долгие гласные и дифтонги. Реформа позволила различать в письме разные по звучанию и смыслу слова и грамматические формы слов, прежде писавшиеся одинаково.
За основу были взяты прежние согласные буквы, за которыми сохранилось произношение в единственном варианте «согласный + краткий а». Путем прибавления к основе лигатуры одного из десяти значков (для долгих гласных и дифтонгов: ā, ō, у, и, ē, ě, уэ, уā, уа, уи, уэ) или небольшим изменением самого начертания основы (при обозначении в большинстве случаев «нуля гласного звука» или нейтрального гласного, а в некоторых случаях для ā и ō) были образованы однотипные лигатуры для всех возможных сочетаний «согласный + гласный» в языке геэз. Отступления от шаблона встречаются, но не очень часто. Как и в прежних эфиопских алфавитах, в реформированном алфавите не передавалось удвоение согласного, играющее большую роль в грамматике. Однако при чтении удвоение сравнительно легко угадывалось по смыслу. «Нуль гласного звука» (арабский «сукун») совпадал в написании с разными оттенками нейтрального гласного, однако все они вместе с «нулем гласного» представляли собой варианты одной и той же фонемы. В целом реформированный эфиопский алфавит лучше передавал звуковой состав языка геэз, чем любое другое семитское письмо (до появления в новое время мальтийского).