Дэш следует за мной.
— Эй, что, черт возьми, у тебя на запястье?
— Что?
Он показывает пальцем.
— Это браслет дружбы?
— Нет.
— Тогда что это?
Засовываю руку за спину.
— Не твое собачье дело.
«Если он, блядь, засмеется, я убью его. Если только попробует, блядь, засмеяться, клянусь Богом…»
Дэш умный парень. Он видит, как мой внутренний монолог отражается на моем лице, и не смеется.
Отстой.
— Если хочешь прокатиться в гору, твоей заднице лучше быть в машине в ближайшие пятнадцать секунд, или я поеду без тебя.
***
Сегодня нет урока английского. И никакой экономики, а значит и никакой Чейз. Расписание каждого ученика Вульф-Холла доступно на портале академии — мне даже не нужно было, чтобы Рэн взламывал школьные системы для получения этой информации, — и я уже знаю, что у меня нет другого занятия с Чейз до утра пятницы. Я должен быть рад этому факту. Должен был бы вообще забыть о ней — в этом и был весь смысл того, что между нами был просто секс, — но я все еще так взбешен ее сообщением, что на самом деле хочу встретиться с ней. Поэтому ищу ее везде, куда бы ни пошел. От математики до истории я вглядываюсь в каждое лицо, мимо которого прохожу, ожидая, что это будет ее лицо. История фотографии. Съемки на стоянке. Я даже заглядываю в «Вопящий Бин» во время ланча, чтобы посмотреть, не сидит ли она в одной из кабинок с Элоди или Кэрри, но ее нигде не видно.
Весь день я почти не обращаю внимания на то, что меня окружает, ожидая выброса адреналина, когда я, наконец, увижу Чейза. Только она словно призрак. И, наконец, в конце дня я вижу ее, когда выезжаю со стоянки, Дэш сидит слева от меня, Рэн на заднем сиденье.
Я нажимаю на тормоза резче, чем обычно, и Рэна чуть не падает вперед, в пространство для ног.
— Какого хрена, чувак! С ума сошел?
Поднимаю ручной тормоз и выхожу из машины.
Дэш опускает окно и высовывается, крича мне вслед.
— Куда, черт возьми, ты идешь? Я умираю с голоду!
— Я оставил ключи в замке зажигания?
Он проверяет. Недоверчиво хмурится на меня.
— Да?
— Тогда, черт возьми, езжайте домой. — Я не задерживаюсь, чтобы увидеть выражение его лица, хотя уверен, что оно бесценно. Дэш знает, что любое предупреждение, которого он ожидает от меня, уже подразумевается: если он, черт возьми, хотя бы поцарапает эту машину, то будет есть через соломинку до конца своей жалкой жизни.
Быстро пересекаю парковку и огибаю академию с другой стороны, направляясь в ту сторону, куда шла Чейз, когда краем глаза заметил ее. Я почти ожидаю, что девушка растворилась в воздухе, но нет. Сворачиваю за угол, и она там, спускается по крутому склону, ведущему к лабиринту Вульф-Холла.
Старая потрепанная брезентовая военная сумка висит у нее на плече, отскакивая от задней части ног, когда девушка идет. Густые рыжие волны ее волос раскачиваются из стороны в сторону. Сегодня тепло, по-настоящему тепло, и видение бусинок пота, стекающих по изгибу ее шеи сзади, заполняют мою голову.
Воспоминание, а не мое воображение.
Я почти чувствую слабый привкус соли на кончике языка, когда бегу за ней вниз по склону. Одному богу известно, как ей удалось так далеко опередить меня. К тому времени как догоняю ее, Пресли уже у входа в лабиринт. У нее полно времени, чтобы зайти внутрь, но девушка просто стоит там, глядя на высокие стены живой изгороди, вцепившись в ремешок своей сумки…
Она даже не косится на меня, когда я подхожу к ней.
Пресли щурится, прикрывая глаза от солнца. Я прослеживаю за ее взглядом, хотя и не могу сказать, на что, черт возьми, она смотрит. Все, что я вижу — это голубое небо.
Девушка первая нарушает молчание.
— Значит, это он?
Я делаю долгий вдох.
— Кто он?
— Это и есть тот самый лабиринт?
О. Я сцепляю пальцы за головой, баюкая свой череп, и рассматриваю раскалывающиеся пути, которые лежат перед нами.
— Нет. Это просто лабиринт.
— Ты боишься его?
— Почему, черт возьми, я должен бояться?
Теперь она смотрит на меня, не впечатленная.
— Я прочитала твою главу, тупица. Ты был в ужасе от него.
— Ты пьяна? — Я холодно смеюсь.
Девушка выпячивает нижнюю губу, щурясь на меня. Мне не нравится, как она смотрит на меня — как будто видит насквозь мой блеф, и я уже должен просто сдаться.
— Думаешь, у тебя есть право подвергать меня психоанализу, потому что прочила кое-что из того, что я написал, и это тебя немного напугало?