Как раз перед тем как девушка исчезает за выступом холма, на кольцевой подъездной дорожке академии, меня поражает нелогичная, бессмысленная мысль. То, что до сих пор не приходило мне в голову. Она чуть не умерла несколько недель назад. Мой разум наводняют образы Чейз, лежащей на тротуаре перед больницей, вся в липкой крови, ее глаза, полные ужаса, прикованы ко мне, как будто я был единственным, что привязывало ее к жизни, и до меня доходит, насколько близок я был к тому, чтобы никогда по-настоящему не узнать ее.
Черт.
Я даже не злюсь, когда смотрю вниз и вижу черный браслет дружбы, который она подарила мне ранее, повязанный на моем запястье рядом с оранжево-желто- красным.
На этот раз я даже не дергаю за него.
ГЛАВА 29
ПАКС
Я получаю ее электронное письмо ровно в полночь.
Минута в минуту.
Как будто Пресли, черт возьми, рассчитала время или что-то в этом роде.
В сообщении содержится ее глава истории.
Она, вероятно, сидела на своей кровати, играя со своими картами Таро, выжидая, пока не пробьет колдовской час, чтобы отправить письмо. Я решил, что теперь Чейз именно такая: ведьма. Хотя не верю ни в магию, ни в силу кристаллов, ни в энергетических вампиров — это больше в духе Мередит, — но готов пойти на уступки и признать, что все эти фигли-мигли, фокусы-покусы на секунду реальны, если это означает, что я также могу назвать Чейз служительницей Сатаны. Она запудрила мне мозги сегодня днем на траве у лабиринта. Это единственное объяснение того странного тумана, в котором я был, когда прошел все пять километров обратно в Бунт-Хаус со своей футболкой, пропитанной спермой, в руке.
Я распечатываю отправленное ею вложение, а затем просматриваю ее слова, готовый разорвать ее работу на части. Ручка в моей руке, занесенная и готовая начать нацарапывать на полях множество злобных критических замечаний, остается вдавленной в бумагу, не двигаясь ни на миллиметр, пока я взглядом пожираю строчку за строчкой ее работу.
Дойдя до конца, откладываю ручку и откидываюсь на спинку стула, чертовски сильно сжимая переносицу.
Если бы это было просто хорошо, я бы разозлился.
Но это более чем хорошо.
Это чертовски превосходно, и я слишком взбешен, чтобы выразить это словами.
У входа в лабиринт мальчика ждет девочка. Она раздета, вся в синяках. Ее губа рассечена, из раны на подбородке сочится кровь. Она ничего не говорит. Просто берет мальчика за руку и ведет его через темный, непроходимый лес. Он много раз думает, что девушка сбилась с пути и заманила его в лес, чтобы причинить ему боль. Однако вскоре деревья редеют, и темнота становится менее зловещей. В конце концов, суглинистый, пружинистый мох под их ногами превращается в песок. Девочка выводит мальчика из леса на нетронутый, красивый пляж. Они одни. В расцветающем рассвете мальчик и девочка сидят на вершине дюны, слушая, как волны разбиваются о берег. Глава заканчивается тем, что девочка снова протягивает руку мальчику и говорит: «Я — Генезис, начало. Ты — Омега, конец».
Я не знаю, что мне с этим делать.
Но что самое неприятное, ее стиль прекрасен. Ее игра слов заставила меня тихонько застонать, а ревность вонзилась мне в спину. Каждое слово, которое она использовала, служило определенной цели, каждая реплика была мастерски построена, чтобы вызвать эмоцию или какой-то отклик. И это сработало. Это, блядь, сработало. Я почувствовал, как деревья давят на меня. Вдыхал ночной воздух, пропитанный дымом и шепотом снега. Хуже всего то, что я почувствовал надежду, когда наши герои вышли на тот пляж и вместе наблюдали за восходом солнца.
Так что теперь я ее просто ненавижу. Ненавижу Чейз, потому что она должна была быть ужасной в этом. Я должен был поставить ее в неловкое положение своими превосходными писательскими способностями, и она должна была убежать, поджав хвост, но этого не произошло. Она, блядь, проявила себя, и, черт возьми, я злюсь из-за этого.
Куда, черт возьми, теперь должна пойти эта история? Что это, черт возьми, такое? Ее глава превосходна, но это определенно было прямое послание мне, а не продолжение истории. Я вынужден признать это, и это бесит меня еще больше.
Я сразу же погружаюсь в следующую главу, яростно стуча по клавишам своего ноутбука, все время ворча себе под нос, как маленькая недовольная сучка, о том, что мне приходится брать на себя львиную долю работы. Дело в том, что продолжить рассказ совсем не сложно. Слова приходят легко, текут, как песчинки в песочных часах, слово за словом, предложение за предложением, абзац за абзацем.