Ни один мальчик никогда не смотрел на меня так. И чтобы Пакс так на меня смотрел? Я плохо подготовлена к тому, чтобы справиться с волной эмоций, которая захлестывает меня. Мое тело говорит мне бежать. Такое странное, противоречивое чувство — когда тебя так тянет к чему-то и в то же время отчаянно пытаешься отстраниться. Я чувствую себя так, словно стою на пляже, а прилив отступает, отступает и отступает. Я вижу, как нарастает волна. Знаю, что она уничтожит меня, если обрушится на меня, но я не могу вытащить ноги из воды. Она притягивает меня, втягивает в себя. Спасения нет.
— Никаких игр. Никаких интриг. Никакого дерьма, — бормочет Пакс. Он медленно, размеренно выдыхает через нос. — Я устал, Чейз. Действительно чертовски устал. Это… ты — путь наименьшего сопротивления.
Вау.
Путь наименьшего сопротивления?
Эти слова словно пощечина.
Я была так очарована этой редкой мягкостью по отношению к нему, что почти позволила себе поверить, что он способен что-то чувствовать ко мне. Но… черт. Путь наименьшего сопротивления? Что за дерьмо — называть кого-то тем, что требует наименьших усилий? Легкий вариант? Гарантированный трах? Я отступаю назад, подальше от него, из его объятий, пытаясь проглотить боль в горле.
— Рада слышать, что ты такого высокого мнения обо мне, — говорю я. Эта боль никуда не делась. Стало еще хуже, и поэтому мои слова ощущаются как лезвия бритвы, когда я их произношу.
Я отвожу взгляд от Пакса, уставившись на свою колоду таро на тумбочке и на мой маленький зеленый ловец снов на стене у кровати, но Пакс берет меня за подбородок и поворачивает мое лицо обратно к нему.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
— Честно говоря, я немного устала, Пакс. Если хочешь трахнуть меня, тогда нам следует поторопиться. Мне еще предстоит кое-что сделать, и я планирую вычитать свою главу, прежде чем отправить ее тебе. Так что.
Мягкость в его взгляде становится жестче прямо у меня на глазах. Я смотрю, как оно ползет по бледному серебру его радужек, как лед по бездонному озеру.
— Круто, — говорит он. И это слово очень подходит, потому что все в нем внезапно становится действительно очень крутым. Его руки работают быстро, разрывая мою одежду. Мышцы его челюсти напряжены, когда парень раздевает меня догола. Ровно через три секунды он прижимает меня к стене моей спальни, обхватив рукой за горло, и я извиваюсь под ним, тяжело дыша, ненавидя себя, потому что неважно, насколько сильно задел этот тупой, неуместный комментарий и насколько никчемной я себя чувствовала в тот момент, я гребаный раб этого человека.
Я принадлежу ему.
Одно его слово, и мое сердце бешено колотится.
Одно движение его языка, и я становлюсь податливой.
Один кивок его головы, и я на своих чертовых коленях…
Пакс целует меня, и я чувствую его гнев. Его зубы острее, чем обычно, губы жестче, неистовее. Его ярость изливается на меня, когда он заставляет мой рот открыться и углубляет поцелуй. От его горячего дыхания у меня кружится голова, и целую минуту я только и могу, что удерживаться на ногах. Он хмыкает, удовлетворенный и воинственный, когда проводит пальцами между моих ног, раздвигая складки моей киски, и обнаруживает, какая я влажная.
Его хватка на моей шее усиливается. Немного откинувшись назад, он прищуривает глаза, оценивая меня.
— Скажи мне кое-что. Это ты меня ненавидишь? Или себя? Мне чертовски трудно разобраться в этом.
Ох.
Это задевает так же сильно, как и его другой комментарий. На самом деле, даже больше. Потому что то, как Пакс смотрит на меня сейчас, сильно отличается от того, как он нежно смотрел на меня тогда, на кровати. На его лице написано отвращение. Стыд пронзает меня, когда парень подносит пальцы ко рту и посасывает их, пробуя меня на вкус. Его глаза прикованы к моим. Он не отводит взгляд…
Врррннн. Врррррррррррнннннн.
В кармане Пакса жужжит телефон. Он достает его и читает только что пришедшее сообщение со скучающим выражением на лице.
Вздохнув, кладет телефон обратно в карман и отходит от меня, ослабляя хватку на моей шее.
— Похоже, нам придется решить эту маленькую головоломку в другой раз, Чейз. Я должен быть в другом месте. Спокойной ночи.
Парень подходит к окну, открывает его и вылезает наружу, даже не оглянувшись на меня. Я смотрю, как он спускается на крышу, а затем исчезает из виду, и мой пульс колотится по всему телу. Чувствую его в ушах, на губах, в кончиках пальцев. Глубоко внутри меня, между моих ног, где я больше всего нуждаюсь в нем, черт возьми.