О, это чертовски забавно. Я появляюсь у ее двери посреди ночи, и она думает, что это мне следует беспокоиться о том, чтобы не быть укушенным. Ухмыляясь про себя, я вместо этого подхожу к окну и выглядываю в него, с удивлением обнаруживая, что эта комната выходит на небольшую крышу одного из кабинетов внизу, если я правильно сориентировался.
— Повезло. У тебя есть свое личное место для курения, — говорю я. — На другом конце академии есть парни готовые убить за эту комнату. — Я смотрю на нее, саркастически улыбаясь. — Но позволь мне угадать. Ты же не куришь. Верно?
Чейз озадаченно выгибает бровь, глядя на меня, двигаясь вперед, чтобы соскользнуть с края матраса. Секунду спустя она достает косяк из маленькой тумбочки у кровати.
— Предпочитаю курить это. — Она поднимает сигарету, явно предлагая, когда проходит мимо меня, перекидывает одну ногу через подоконник, затем другую и спрыгивает на маленькую крышу внизу.
Облако дыма от травки влетает в окно, забиваясь мне в нос. Я стою очень тихо, наблюдая, как девушка тянет косяк, и тлеющий уголек на его конце вспыхивает ярко-красным.
— Выходи или закрой окно. Эта штука крепкая. Мириам чертовски чопорная. Она взбесится, если почувствует этот запах, доносящийся из-под моей двери.
— Кто, черт возьми, такая Мириам?
— Дежурная по этажу. Она занималась с тобой индивидуально в течение шести месяцев, на втором году.
— Большая задница? Очки?
— Нет.
— Неважно.
Растерянно выдыхаю и выхожу вслед за ней, остро осознавая, что все уже идет не по плану. Я должен был противостоять ей. Дать понять, что, когда я говорю что-то сделать, девушка должна это делать. Но теперь, когда я здесь и видел ее спальню, начинаю подозревать, что Чейз проникает в мой мозг с помощью гребаного колдовства, и я не знаю, как мне с этим бороться. Мои музыкальные пристрастия и мое в целом отвратительное поведение обманчивы; я не мастер темных искусств.
Не говоря уже о том, что я едва успел сказать больше пяти слов, а она уже командует мной и протягивает мне чертов косяк. Серьезно. Я начинаю нервничать из-за этой девушки. Принимаю косяк, потому что, черт возьми, это косяк, и он действительно пахнет хорошо. Жжение приятное, и кайф наступает чертовски быстро. Я чувствую это еще до того, как делаю затяжку во второй раз. Возвращаю ей скрутку, задерживая дым в легких. Выдыхаю через нос, и меня охватывает расслабленность, близкая к тому же ощущению, которое я испытал, прыгая с водопада.
Чейз облизывает губы кончиком языка, бросая на меня косой взгляд. И снова меня поражает — насколько она другая. Как чертовски преобразилась. Это та, кем она была всегда, просто ее личность скрывалась под покровом беспокойства. Теперь, когда с нее сорвали плащ, она наконец-то здесь, обнаженная и откровенно чертовски очаровательная. Я ненавижу это. Абсолютно ненавижу чувство очарования, которое овладевает мной, побуждая меня изучить ее поближе. Она…
— Ты не против героина, верно? Иногда мне нравится смешивать его с марихуаной.
Я пристально смотрю на нее.
Девушка ухмыляется, делая еще одну затяжку. Дым струится изо рта, когда она говорит.
— Что? Это не то же самое, что вдыхать дорожку. Он просто усиливает кайф.
— Ты, блядь, шутишь, да?
— Да. — Улыбка превращается в ухмылку. — Шучу. Но ты бы видел свое лицо. Выглядишь так, словно у тебя вот-вот случится сердечный приступ.
О, хо-хо-хо. Не умно.
— Я собирался обхватить руками твое горло и задушить тебя, — рычу я.
— Вау. — Она разворачивает косяк и кладет его конец мне в рот, между губ, вместо того чтобы предложить мне взять. Я принимаю это — нет смысла тратить хорошую травку, — но большая часть меня хочет швырнуть ее в розовые кусты внизу, просто назло ей. — Это довольно прямолинейно. Придушить меня? Когда ты поцеловал меня первый…
Я в ужасе смотрю на нее.
— Я не целовал тебя. Ты умоляла меня сделать тебе одолжение!
— Ты поцеловал меня задолго до этого.
— Что?
— Ты это сделал. Прямо перед тем, как чуть не сломал мне ребра.
— Ты что, блядь, с ума сошла? Это был не поцелуй. Это было «изо рта в рот». Ты не дышала.
— Рот ко рту. Губы к губам. — Она пытается донести свою ошибочную точку зрения. — Ты говоришь «рот в рот». Я говорю о первой базе. Давай называть вещи своими именами.
Я яростно вырываю косяк, а затем отправляю его, переворачиваясь, в цветочные клумбы внизу. Чейз подпирает подбородок кулаком, наблюдая, как он исчезает в темноте.