Встреча у Крокодила была днем, а не как обычно вечером. Меня это удивило, ведь днём все боятся делать страшные вещи. Даже Крокодил в своих делах ждал темноты, тогда он доставал не «друзей», а «инструменты» и делал что-то страшное: его соратники с неким ужасом произносили «А если шериф узнает».
Встреча Крокодила была не в городе. Почему-то хозяин решил прогуляться до того места, и шёл он так долго, что я даже забеспокоилась, не далеко ли мы от города. Вдруг потребуется помощь?
Человек, с которым встретился Крокодил, мне не понравился. И не только тем, что он пришёл на встречу раньше Крокодила. Мне не понравилась его шляпа – тоже акубра. Она выглядела лучше меня, ленточка не была выгоревшей, а заткнутые за неё перья были прелестными, длинными и яркими.
А ещё она высокомерно покачивала ими, принижая меня за мой вид: обычный цвет, тусклая ленточка и обрубки перьев, неспособные что-либо сделать.
Надеюсь, Крокодил не захочет заменить меня более красивой акуброй после этой встречи.
О чём говорил Крокодил с Павлином (так я назвала человека с этой прелестной акуброй), я не особо разбирала. Часто они произносили «деньги». А Крокодил любил деньги, любил их получать и для этого, когда требовалось, он пользовался своим другом. Да-да, этот металлический тоже с нами.
Хоть день и был как обычно сухим и солнечным, но сегодня Крокодил потел больше обычного. Сначала я подумала, что это связано с тем, что вопросы о деньгах очень волнуют Крокодила. А когда люди волнуются, они потеют. Потом, когда мужчины пожали друг другу руки после не такого уж и долгого разговора, Крокодил стал потеть даже больше. Почему же, мой хозяин, вы всё ещё волнуетесь?
Крокодил развернулся и медленно побрёл по той же дороге, по которой пришёл сюда. Но он продолжал нервничать. Мои перья! Крокодил скрипнул зубами и немного наклонился вперёд, словно тянулся к своему другу в сапоге.
Этот злобный скрип ленточки и высокомерное шелестение перьев я не спутаю. Та мерзкая акубра чему-то радуется. И я понимаю чему.
В руках Павлина блестит что-то металлическое. Так на солнце отливает друг Крокодила. Значит Павлин пришёл тоже со своим другом, и теперь он целится Крокодилу в спину. А мой хозяин всё понимает хоть и не видит, но почему-то медлит и не достаёт свой револьвер.
Надо отвлечь внимание Павлина.
Я ерзаю на голове Крокодила, ему, наверное, неприятно, стараюсь подняться повыше. Быстрее, быстрее. Но пытаться подняться по вспотевшей лысине сложно.
И в этот момент дунул ветер, сухой с мелкими песчинками в себе. Я его не любила, он заносил песчинки под мою ленту, но сегодня я была ему рада. Стараюсь не скользить по лысине, даже мои сломанные перья помогают мне, ловя на себе дуновения ветра.
И вот получается. Ветер подхватывает меня и роняет совсем близко от ног Крокодила. Ему нужно чуть развернуться и нагнуться, что Крокодил умеет делать очень резво. Тут гремит выстрел…
Казалось, ветер успел намести в меня свой песок, прежде чем раздался второй выстрел.
Ласковые руки поднимают меня с земли, нежно отряхивают. Револьвер в руке Крокодила коснулся меня и, кажется, благодарит.
Вновь оказавшись на голове Крокодила, я легонько её обнимаю. С уст Крокодила срываются слова, похожие на похвалу, и мне хочется верить, что теперь мой хозяин не променяет меня никогда.
Конец