Управляющий постучал снова. У него были ключи, но Фрэнк знал, что Донни — какое дурацкое имя для человека, отвечающего за твою безопасность — не войдёт. Как-то он влетел в квартиру, решив, что Фрэнк пытает женщину, потому что незнакомка голосила на весь этаж, а потом, краснея, заикаясь и, прикрывая глаза, пятился в коридор: Донни не представлял, каким громким бывает оргазм. В тот день Фрэнк накричал на управляющего, обозвал девственником и запретил приближаться к его квартире, даже если грёбанный дом однажды вспыхнет адским пламенем, и сейчас, поедаемый рыбами, Фрэнк хохотал; его губы не шевелились, но, тем не менее, он смеялся, когда слышал сопение Донни за дверью (в последние минуты обостряются все органы чувств, не правда ли?), когда зубы пираний вонзались в кожу, как когда-то швейные иглы матери вонзались в штаны, которые Фрэнк порвал, и веселился, когда вспомнил, как мать обещала засадить эти иглы ему в задницу, если он вновь полезет на дерево, и радовался, что умрёт раньше, чем до его задницы доберутся пираньи. Фрэнк воспринимал смерть как избавление от боли: смерть не желает никому зла и, в отличие от жизни, не приносит страданий.
Фрэнк ждал её. Но она не торопилась.
Несмотря на старый запрет, Донни всё же ворвался в квартиру и нашёл его раньше.
*
Вопреки здравому смыслу Фрэнк выжил. Он потерял много крови и лишился лица, но выжил. Врачи обхаживали его почти год, но спасти внешность им не удалось.
Фрэнк застрелился в кофейне, в которой познакомился с Пайпер: не выдержал насмешливых и сочувствующих взглядов окружающих.
На его похороны никто не пришёл.
Пайпер появилась на кладбище всего раз: разбросала на могиле дохлых рыб и пожелала бывшему любовнику собрать новый аквариум, но уже в аду.
Через час она погибла в аварии: в автомобиль её ухажёра влетел грузовик, когда они выезжали из города.
Через час надгробие Фрэнка рухнуло.
Конец