— Которые примечательные…, — подает голос Сава.
— Они самые, — подтверждает Виталик, — волхи ценят этот мех больше всего на свете. Но примечательны они, конечно, не только этим, а, в первую очередь, своими размерами: огромным ростом и большой мышечной массой, которая образуется только у мужской части в силу определенных генных изменений. Суда по всему, это как блокировка белка миостатина у бельгийских голубых коров. И, кроме того, они воины, отличные мечники и наездники. Уникальные мечи делают для них сарты, соседское племя ремесленников, а мощные лошади, способные покорять скалы, словно горные козлы, выведены ими самими, не зря же — скотоводы.
— И много их? — Сава стоит у входа в палатку и смотрит на небо.
— На самостоятельную армию не хватит, но они одним мощным ударом могут пробить глубокие бреши во флангах наступающей на Атику армии, молниеносно отступить в горы и из надёжных укрытий истреблять тех, кто рискнет за ними последовать, затем неоднократно повторять этот маневр. Это, несомненно, заставит Древета отвлечь крупные силы для блокировки волхов в горах.
— Понятно, значит этот Салим хочет купить волхов за мех, который он планирует получить от крептов.
— Волхи, в свою очередь, в лице своего вождя Торкапра, намерены воспользоваться моментом и выторговать в данной ситуации максимальные преференции. И это не только мех, хотя он и главное. Волхи более благосклонны к атиканцам — добрые соседи, но, если выгода будет в нейтралитете или, ещё хуже, в союзе с винарами, волхи выберут выгоду. Ко всему прочему, волхи — главные поставщики наемников на всем южном континенте.
— Да, так себе народец, — подытоживает Сава.
— Как в прочем и все остальные, — парирует Виталик, — ну, и во-вторых, Салим хочет, чтобы переговоры с волхами вели крепты.
— Понятно, — Семен Львович не спит, — значит Салим решил в тайне от глав семей выйти на крептов и реализовать сделку с волхами от имени Бахтии.
— Салим предварительно закидывал удочки, но у глав свое мнение, — наше участие оживляет повествование Виталика, — вести Салиму самостоятельную игру, даже прикрываясь именем Бахтии, опасно, а главное — не на что: все золото в распоряжении глав семей
— Как же он хочет купить ценный мех у крептов?
— За золото, но заплатить потом. После победы над винарами устыженные главы семей, либо добровольно выплатят все долги, либо волхи закроют все вопросы с главами, либо с крептами. А в случае поражения, что более прогнозируемо, требовать оплату будет не с кого.
— И каким же образом он собрался завлечь крептов в эту авантюру? — я тоже подаю голос, в подтверждении того, что не сплю.
— Любовь. Ну как без неё…, — вздыхает Виталик, — Салим сделал ставку на личное отношение Даримира, правителя Крепта, к Бахтии. Ещё молодым человеком, прибыв со своим отцом в Атику, Даримир увидел Бахтию, тогда ещё юную дочь своего божественного отца, и влюбился в неё без памяти. Долгие годы осыпал Бахтию подарками и любовными письмами, которые Бахтия принимала как должное и особого внимания на них не обращала. Но не Салим. Он, узнав о любви Даримира, решил держать его на крючке. В тайне от Бахтии поддерживал от её имени переписку с правителем Крепта. Делал он это искусно, так чтобы и не подавать сколько-нибудь серьёзных надежд, но и не дать лёгкими намёками, тенью надежд потухнуть любовному огню в груди Даримира. И, как оказалось, не зря, пришло время использовать и этот козырь.
— Мне прямо-таки нравится этот Салим! — Семен Львович, хлопнул несколько раз в ладоши.
— К слову сказать, козырей у Салима припасено не мало. Сложнее всего было убедить саму Бахтию согласиться на встречу с Даримиром. Бахтия, не зная о письмах от её имени, считала, что Даримир может неверно истолковать такое приглашение, но Салим заверил её, что это деловой визит, а Бахтии придется выказать только незначительные знаки внимания, и всё это — ради спасения Атики.
Наш интерес к рассказу возрастал, Виталик вновь садится, поджав под себя ноги.