— Не меньше тысячи рублей⁈ — охнул блондин.
— Могут же, когда захотят, — вздохнул Платон Карлович. — Думаете, легко найти нормальных работников? Эти хотя бы не безнадёжны. Кстати, в знак наших глубоких извинений, позвольте предложить вам скидку в 10 %.
— Щедро, — усмехнулся я. — Не разоритесь от таких жестов?
— У них из премии вычту, — небрежно кивнул он, и сотрудники как один побелели. — Кстати, что угодно господину…
— Ключевскому, — представился я. — Даниле Ключевскому. У вас крючки продаются? Лески, удочки?
Директор застыл на мгновенье а потом закатился громким смехом.
— Если понадобиться, то специально для вас сбегают и принесут, — ответил он. — Но осмелюсь предположить, что пришли вы не за этим. Узнаю изделия «Синеозёрской мануфактуры», ими только Архип Медведев торгует на эксклюзивных правах. Так что вы прекрасно знаете, что и где покупать.
— Вы правы, я пришел за ювелирными украшениями.
— Подарок? — он оглядел меня снова, делая практически точные предположения. — Женщине? Срочно потребовался? Обычно украшения у нас изготавливаются на заказ, но есть хороший выбор готовых изделий. Прошу за мной.
Ювелирный отдел занимал практически весь второй этаж целиком. Покупателей при этом было немного. Парочка застряла у витрины с обручальными кольцами, какой-то бедняга раз за разом пересчитывал содержимое своего кошелька, видимо надеясь, что оно при этом увеличится как по волшебству.
У дальней витрины застыла девушка лет двадцати пяти. Блондинка с причёской как у фарфоровой куклы, каждый локон на своём месте. Платье тёмно-синее, почти чёрное, с белым воротничком. На груди брошь, миниатюрная копия директорской, но серебряная.
— Софья Андреевна, — представил директор. — Наш ведущий консультант. Обучалась в столице.
Девушка присела в книксене. Идеальном, выверенном до миллиметра.
— Покажите господину подушечки для демонстрации, — распорядился директор.
Она метнулась к шкафу красного дерева, достала стопку бархатных подушечек разных оттенков, чёрные, тёмно-синие, бордовые, белые.
— Цвет подложки критически важен, — пояснил директор, пока девушка раскладывала их на прилавке. — Один и тот же камень на чёрном бархате выглядит драматично, на белом, нежно, на синем, загадочно.
Я понял, что не знаю, какое именно украшение нужно. Точнее, под какой наряд. Аглая не станет надевать рубин под синее платье. Мало того, что такая идея её возмутит. Любой сторонний наблюдатель поймет, что-то здесь не так.
— Позвольте сделать звонок, — я достал чарофон
— Разумеется, — директор отступил на несколько шагов, давая поговорит приватно.
Аглая ответила после первого гудка:
— Данила? Что случилось? Уже соскучились по мне?
В её голосе в забавной пропорции смешивались волнение, любопытство и кокетство.
— Мне нужно знать, в чём вы будете вечером.
— Ах, вы хотите представить, как я выгляжу? — кокетство в её тоне победило. — Ну что ж… Жемчужно-серое платье от мадам Бланш. Шёлк, привезённый из за границы. Серебряная вышивка ручной работы. Декольте… скажем так, достаточное, чтобы быть заметным, но не настолько откровенное, чтобы выглядеть вульгарно. Корсет затягивает талию до восемнадцати дюймов. Юбка с турнюром, последний крик моды. Хотите, опишу бельё?
— Достаточно. Спасибо.
Я повесил трубку на полуслове и поднял глаза на Веретинского.
— Какие камни подойдут к серому платью с серебряной вышивкой?
— Хм, — задумался он. — Давайте посмотим. Софья Андреевна, бархат! Чёрный!
Девушка подскочила, расстелила чёрную подушечку.
Директор открыл витрину ключом, небольшим но изысканным, с головой льва на рукояти.
— Начнём с очевидного. Сапфиры.
Он выложил три кулона. Камни глубокого синего цвета, почти чёрные в глубине.
— Южные. Классика. Но… — он поморщился, — откровенно говоря, вышли из моды. Все носят сапфиры. От графини до жены лавочника. Девальвация, понимаете ли.
Убрал их, достал другие:
— Аквамарины. Цвет морской волны. Очень популярны у молодых дам. Но между нами, сильно переоценены. Красивая вода, не более.
На удивление, наше мнение совпало. Аквамарины не держат сложных заклинаний, структура слишком рыхлая.
— А вот это… — директор подошёл к дальней витрине, запертой на два замка. — Наша гордость. Голубые топазы. Сейчас стоят дороже крупных сапфиров.
На чёрном бархате лежали пять кулонов. Но один затмевал остальные.
Каплевидный топаз, крупный, карат пятнадцать, не меньше. Абсолютно чистый, без единого включения, даже под лупой. В глубине играли искры, не дефекты, а игра света в идеальной кристаллической решётке.