— Что же делать? — Добролюбов провёл рукой приглаживая волосы. — Как защитить скважину?
Волнов от возмущения вскочил с пола. Он прошёлся по цеху, размахивая руками.
— Я знаю что делать! — его голос гремел под высоким потолком. — Вызвать полицию! Пусть обыщут всех! Допросят каждого рабочего!
Он развернулся к Добролюбову, его глаза горели праведным гневом.
— Или давайте сами! Соберём парней понадёжнее, перетрясём подозрительных! Если что, я соберу старых приятелей Мигом выведут на чистую воду любую крысу!
Добролюбов задумался. Его пальцы забарабанили по деревянному ящику. Стук получался глухой, неритмичный.
— Может, и правда обратиться к властям? — медленно проговорил он. — Написать заявление, потребовать расследования…
Я покачал головой. План Волнова был прям и честен, как сам старый речник. Но в нашей ситуации прямота могла всё испортить.
— Это спугнёт настоящих преступников. Мергель не дурак. У него наверняка есть план отступления. Диверсанты просто исчезнут, как дым. А потом появятся в самый неподходящий момент.
— Но мы же не можем просто сидеть сложа руки! — Волнов всплеснул руками. — Они же придут снова!
— Именно этого я и хочу, — сказал я.
«План! План!» — радостно забулькала Капля. — «Данила придумает план!»
— Тогда что вы предлагаете? — Добролюбов наклонился вперёд.
— Сделать вид, что ничего не произошло.
— Как это? — Волнов недоумённо моргнул.
— Очень просто. Вернуть заражённые партии на склад, заменив их чистой водой. Возобновить производство. Объявить, что проблема была в технической неисправности — например, в фильтрах. И что теперь всё исправлено.
Волнов присвистнул. Звук эхом прокатился по цеху.
— Хитро! Они подумают, что отрава не сработала!
— Именно. — Я кивнул. — Решат, что состав оказался слабым. Или что вы не заметили заражения и продолжаете торговать отравленной водой. В любом случае захотят повторить попытку или проверить, получилось ли у них.
Добролюбов встал, прошёлся по цеху. Его шаги гулко отдавались от бетонного пола. Он остановился у одного из насосов, провёл рукой по полированному металлу.
— Рискованно, — пробормотал он. — Очень рискованно. Но… может сработать.
— Главное — создать видимость полной беспечности, — продолжил я. — Никакой дополнительной охраны. Никаких проверок. Обычная работа..
Добролюбов остановился посреди цеха, скрестив руки на груди.
— Допустим, я соглашусь, — медленно произнёс он. — Что дальше? Они придут, бросят заразу в скважину. И что?
— А дальше мы их поймаем, — просто ответил я. — С поличным. С пробирками в руках. Живых свидетелей, которые расскажут, кто их послал.
— План дерзкий, — наконец сказал Добролюбов. — Но другого у нас всё равно нет. Согласен!
— Когда начинаем? — спросил Волнов, потирая руки. Старый авантюрист явно предвкушал приключение.
— Завтра утром объявите рабочим о возобновлении производства, — сказал я Добролюбову. — Пусть весть разойдётся. К вечеру о ней точно узнает Мергель. А дальше шаг за ним.
— И последнее, — добавил я. — Никому ни слова.
Глава 19
Тяжёлая металлическая дверь насосного цеха захлопнулась за спинами моих союзников, отрезая меня от внешнего мира. Эхо прокатилось под высокими сводами, постепенно затихая где-то в дальних углах помещения.
Я остался один, если не считать Капли, которая тут же принялась исследовать опустевшее пространство с энтузиазмом ребёнка, оставшегося без присмотра.
«Теперь злые дядьки попадутся?» — Капля выпрыгнула из-за одного из молчащих насосов.
Солнечный свет преломлялся в её водяном теле, создавая крохотные радуги.
«Да, малышка. Обязательно попадутся», — заверил я, направляясь к скважине в центре цеха.
Бетонный колодец диаметром в три метра зиял чёрной дырой, уходящей в глубину. Отсюда, с поверхности, артезианское озеро на глубине ста восьмидесяти метров казалось недостижимым. Но я чувствовал его огромную линзу чистейшей воды, теперь свободную от искажённых элементалей.
Сел прямо на холодный бетонный пол у края колодца. Простуда в моём нынешнем состоянии мне не грозит. Чем выше уровень магии, тем меньше физические ограничения сковывают тело.
Спину выпрямил, руки положил на колени, классическая поза для медитации, которой учат в любой магической академии. Впрочем, поза была скорее данью привычке или уважения к традициям.