По воздуху пронесся свист, вверху, под самыми облаками парила тройка диковинного вида существ — меж размашистых крыльев с радужными перьями какие-то блестящие ребра с шипами. А больше — ничего, ни головы, ни хвоста! Просто Смерть-Птица из детской сказки! Баг поднял карабин, видно думал подстрелить диковинный образец местной живности. Но тут дикари опять все разом загалдели. Динга тоже закричал, чтобы не смели стрелять, его-то как раз через внешний микрофон хорошо было слышно. Бортинженер стал переводить возражения аборигенов. Впрочем, Лугс и сам кое-что понял из их возгласов.
Как ни странно разговаривали туземцы действительно на пантианском. Прадед барона, до того как отправиться из Метрополии на юг с адмиралом Гарром, успел повоевать вместе с маршалом Тоцем на севере. Из в Запроливья он вывез в Алай несколько семей тамошних варваров. Их потомки продолжали служить баронскому роду. В детстве, играя с детишками слуг, Лугс выучился их языку. Как он понял, дикари оставляли своих убитых как раз для Смерть-Птиц. Те уносили тела к демонам, чтобы они вернули погибшим жизнь, очевидно — в новом рождении. Ну что же, оставлять мертвецов стервятникам — всё же меньшее варварство, чем употреблять в пищу самим…
* * *Бага, к его неудовольствию, оставили дежурить в бронеходе. Теперь один должен постоянно быть на карауле. В жилом куполе еле растолкали Вин, умудрившуюся проспать всю битву с айгонцами (или пантианами, каковыми они действительно оказались). Медик непонимающе уставилась на Динга, видимо, решив, что продолжает видеть сон. Потом с диким визгом бросилась ему на шею. Да, хорошо, что Баг не лицезрел подобной нежности.
Динга обрушился на еду, не прекращая говорить с набитым ртом о своих приключениях. Во-первых, он был убежден, что действительно умер, разбившись при падении фургона. О своем посмертном существовании у него сохранились неясные воспоминания. Вроде бы он видел себя со стороны и как бы сверху, а над его телом склонились разговаривавшие на непонятном языке люди в ярких и легкомысленных одеждах. «Воскрес» же бортинженер, придя в себя рядом со стойбищем аборигенов.
Вин к тому времени уже увели к лагерю, а он сам решил попробовать починить «Дикобраз». Пантиане, впечатленные его битвой с хищными конусами, помогали как могли — главным образом, грубой физической силой. Впрочем, островитянин был убежден, что ему незримо содействовал кто-то еще, иначе собрать так скоро машину из разломанных частей было бы невозможно. Узнав о нападении на экспедиционную базу, Динга уговорил племя поспешить на помощь и явился как раз вовремя.
Не успел Динга закончить с едой, как Вин потянула его на обследование. Барон решительно поддержал медика. Бортинженер, хотя и производил впечатление совершенно здорового, явно заговаривался — посмертные видения, незримые помощники… Возможно, последствия контузии. Конечно, едва ли на самом деле островитянин упал с километровой скалы, наверное, его выбросило на ближайшем уступе. Но головой всё равно вполне мог стукнуться сильно. Нельзя было исключать и инфекцию — сколько времени пробыл без шлема!
Вин уже прощупывала раздетого до пояса бортинженера длинными сильными пальцами. Результаты обследования, похоже, поставили ее в тупик:
— Готова ручаться, что у Вас в нескольких местах был перебит позвоночник и повреждено основание черепа. А вот эти шрамы — следы открытых переломов, причем очень сложных, похоже, что осколки костей пробили внутренние органы. Такие травмы обычно называют несовместимыми с жизнью… Даже если после такого выживают, до полного восстановления проходят месяцы и годы.
— Ну, возможно, уважаемому Динге как раз и пришлось годы назад перенести подобные переломы, — осторожно предположил барон.
— Я наизусть знаю медицинские карты каждого члена экипажа! — отрезала Вин, гневно сверкнув глазами.
— Ну, если бы что-то такое имелось в медицинской карте, это означало бы автоматическое исключение из отряда космонавтов, — командир со значением взглянул на бортинженера. — Признаюсь, что, например, в моей карте отсутствует запись о перенесенной в детстве пневмонии.
— А анализ крови?! Наша экспресс лаборатория чуть не сошла с ума! — закипела медик.
— После прогулок без шлема в здешней атмосфере можно ожидать чего угодно… На всякий случай, для профилактики, введите всем препарат селезенки вепря Ы. Вас же, Динга, извините, отправляю в карантин, отдохните после всего пережитого. Заодно составьте отчет о своих действиях в мое отсутствие. Я его приложу к показаниям Вин. Пока же ограничусь устным взысканием. Вы всё же всех нас спасли.