— Надя, твоя прабабка, догадывалась, что Мирослава не ушла просто так и могла оставить проклятье. Вот ведь как знала! — Она поджала губы и продолжила, — с моей помощью мы сделали два талисмана для твоей бабушки и её дочери, то есть твоей мамы. Для себя она делать не стала, мол сестра её не тронет, так и вышло.
— Получается, талисманы не помогли? Ведь моя мама погибла!
— Они помогали, это были два крестика. Но твоя мать выкинула его, уж очень она была импульсивной. В голову вбила, что бога нет. Вот сила к ней потом пристала и заморила, и я помочь ничем не могла, я дальше Извета уходить не могу.
Я опустила голову и вспомнила, как буквально за неделю моя мать сгорела как свечка. Значит, это были силы, которые она не знала, как использовать.
— Она тоже записки получала, но может, не поверила или поверила, но не стала ничего делать. Этого уже никто не узнает. А ты смотри бабушке своей про крест не говори, а то она снимет, да тебе на шею повесит, а тебе уже он без толку, а ей ничего не грозит!
Я согласно кивнула, задумалась.
— А что силы никто другой не мог забрать?
— Сначала родные по крови, если все мертвы, то там как попадётся.
— А что если бы я умерла? Что бы стало с силами, они бы испарились? Зачем ты сделала меня ведьмой, зачем помогла мне? Ты могла сделать для меня талисман, и я бы была человеком!
Берегиня вздохнула и уселась на скамью, похлопывая ладонью рядом с собой, чтобы я присоединилась к ней. Я стояла неподвижно.
— Потому что ты должна убить ее, когда она вернётся. — Она опустила голову. — Неважно ты или кто-то другой, она бы нашла путь к миру живых, и тогда не поздоровилось бы нам всем. Я знаю её план, она оставила для тебя приглашение на праздник, чтобы ты познакомилась с ведьмами и пошла на шабаш. Ты должна развить свои силы и стать самой могущественной, а потом сработает обряд, который она создала еще при жизни, твои силы и воскресят её.
— Что за обряд?
— Этого я не знаю, но рано или поздно заклятие сработает, и она захочет занять твоё место. Так что я советую подготовиться к её приходу и быть во всеоружии.
— Почему именно я? — Я закрыла лицо руками, сердце бешено колотилось, это всё из-за Берегини, я стала ведьмой по её прихоти.
— Потому что у тебя доброе сердце и я верю, что сила не сведёт тебя с ума.
— Мне стало легче. — С сарказмом пробубнила я. — То есть неважно буду развивать я силы или нет, теперь она придёт что бы забрать их назад? — Берегиня кивнула. — И где это чертово приглашение?
— Оно на кладбище, это камень с цифрами, ты должно быть его уже видела.
— Не припомню. — Хмурясь ответила я. — Ну это завтра, сейчас поздно уже.
— Да ну? — Усмехнулась моя собеседница. — Только отпрошусь у домового!
— Что-что? — Изумилась я, но Анютка уже испарилась.
Я потоптала у ворот кладбища не решаясь войти. Стая ворон проносились над головами громко каркая, в жилах стыла кровь от этого звука. Я взглянула на небо, месяц был яркий и освещал округу. Воображение то и дело искажало отбрасываемые тени, превращая их в ужасные очертания. Я поежилась, на кладбище среди ночи я еще не ходила.
— Не бойся. — Берегиня подошла ко мне, словно призрак, как она так делает, парит над землей? Тише воды, ниже травы, прямо как в старой сказке. — Скоро ты поймешь, как изменился твой мир.
— Я уже поняла. — Беря ее руку в свою проговорила я.
Она вглядывалась в темноту сельского кладбища. — Там может быть кто-нибудь еще, ты главное не пугайся, они этого не любят.
— Хорошо. — Дрогнувшим голосом сказала я, крепче сжимая руку Берегини.
Мы зашли в ворота, я хотела уже перекрестится, но Берегиня заметила, как я опешила у входа, и уже было подняла правую руку. Она расхохоталась и хотела уже отпустить меня, но я крепче схватила её и оставила эту затею, послушно последовав за ней. Мы шли по узкой тропинке, клёны медленно покачивались подталкиваемые южным ветром. Погода слишком хороша для похода на кладбище. Впереди показался силуэт, я остановилась, пытаясь разглядеть, кто перед нами. Раз, два и в доли секунды силуэт стоял перед нами, то оказался мужчина. Я взглянула на его лицо и замерла в испуге. Он был бледен, кожу на лице покрывали рытвины и царапины. Одет странно, будто только что сошел со страниц одной из книг Достоевского. Коричневый сюртучный костюмчик троечка, такой видела, пожалуй, в театре, и шляпа, только кролика из неё доставай. Худой, невысокого роста с впалыми глазами, он улыбнулся, и мое сердце ухнуло. Из-под потрескавшихся бледных губ, показались длинные, желтые клыки. Матерь божья да это вампир! Или упырь, не знаю, как правильно обозвать-то его!