— У каждого из ангелов и демонов есть крылья, — он прервал мое любование им, начав историю о появлении странных следов у него на спине.
— Но дьявол ведь не относится ни ко одному из этих видов? — я сдвинулась чуть вперед, взяв его руку. Он постарался не подать никакого внимания к моему жесту, но я увидела его лёгкую улыбку.
— Именно, но прежде, чем стать дьяволом, я был ангелом. У меня были огромные белоснежные крылья, они отличались своей невинностью от крыльев других ангелов. Они росли именно там, где ты видела следы. Но после того, как мой отец сослал меня в ад в наказание за мой протест, он лишил меня и крыльев. Видимо, ему было мало того, что мне придётся править миром грешников, каждый день видя или принимая участия в их пытках. Он собственноручно отрезал мне крылья перед тем, как я отправился в ад. А это шрамы, — Стэнли содрогался, вспоминая те страшные события своей жизни.
Было видно, как изнутри его прожигают боль и гнев. Гнев разливался по его телу, и я почувствовала, как его рука стала обжигающе горячей. Я рефлекторно отдернула свою руку, как от горячего чайника. Его глаза стали огненными, а на лице замигали маленькие красные пятна, кажущиеся раскалёнными шарами. Он будто бы горел изнутри. Ещё минута, и он точно взорвется.
— Тише, — преодолев свой страх и то расстояние, что было между нами, я коснулась его локтя. Он прерывисто дышал, одежда на нём была горячей. Прикасаться к коже было страшно, она явно была раскалённой как лава, вытекающая из жерла вулкана. Лицо его то покрывалось пятнами, то очищалось.
— Стэнли, прекрати! Стэнли! Ты меня пугаешь. Пожалуйста! — я истерично стала бить его в грудь кулаками, пытаясь вывести его из транса. Страх в моём теле медленно проникал под каждую клеточку кожи.
— Прости, — резко отозвался он, и я почувствовала, как одежда медленно остыла, а лицо приобрело нормальный вид. Я слегка коснулась его руки, она уже была обычной температуры.
— Слава Богу, — я облегчённо вздохнула, а Росс скептически на меня посмотрел.
— Думаю, что отдавать ему всю славу слишком глупо, он её не заслужил, — его губы растянулись в ненавистной улыбке.
Я уже пожалела, что вообще спросила у него про эти шрамы. Я и не думала, что ему настолько больно от них. Бедный Стэнли, он ведь не такой плохой, каким кажется. За что отец так поиздевался над ним? На минуточку мне тоже захотелось возненавидеть Бога за ту боль, какую он причинил Стэнли.
— Прости, не стоило спрашивать тебя об этом. Было слишком глупо интересоваться такими вещами, — я почувствовала, как наши пальцы сплелись.
— Всё хорошо. Знаешь, мне даже легче стало. Тем более, ты мне уже доверилась, вот и моя очередь, — Росс посмотрел на меня. Я увидела в его взгляде что-то очень теплое и необъяснимое. Медового цвета глаза были такими полными и глубокими.
— У меня тоже есть шрамы, — я решила перевести тему с него на себя, чтобы ему стало немного легче.
Развязав пояс на халате, я отвернулась, обнажив ему свою спину. Вдоль моих лопаток и ребер можно было насчитать несколько небольших шрамов, оставшихся от ран, полученных во время аварии. Рука Стэнли коснулась кожи на спине, проведя по каждой отметине своими тёплыми пальцами. Тело покрылось мурашками, стало жарко.
— Это от аварии? — он дышал мне в затылок. Я утвердительно кивнула головой, повернувшись к нему лицом.
Теперь перед ним предстала моя передняя часть груди. Отметина располагалась над пупком, прерываясь, и продолжалась чуть ниже пупка. Именно в это место попал самый большой осколок стекла. Помню лишь, как тогда горело это место диким огнём. Но я не обращала на него внимания, пытаясь докричаться до сестры. Потом свет от мигалки скорой помощи, странные звуки и темнота. И этот ужас во время того, когда я шла к белому свету. А потом всё в миг рухнуло, когда объявили, что сестра умерла, пока нас везли в больницу.
— Я ненавижу свой день рождения, — созналась я, снова прокрутив воспоминания того вечера в голове.
— Почему же? — Стэнли теперь дотронулся до шрама на животе. Кожа на нем была съежившейся, и я ничего там не чувствовала.
— Авария произошла ровно четыре года назад. В этот день, — слёзы подступили тяжёлым комом к глазам. Я сдерживала их как могла. Мне не хотелось снова плакать на плече у Росса. Я сильная, я справлюсь. Я всегда справлялась.
— Прости, я не знал. Это так больно, я представляю. Но ты такая сильная, ты должна двигаться дальше. В тебе столько жизни, ты светишься и заряжаешь позитивом. Знаешь, с тобой я чувствую себя живым, хоть мне уже и много тысяч лет, — он крепко прижал меня к себе, будто бы пытался уберечь меня от всех этих воспоминаний, терзающих меня каждый день.
Мне стало очень тепло и хорошо. В сердце разлилось что-то такое, что невозможно было объяснить. Стэнли определенно сделал сегодняшний день особенным.
— Спасибо тебе, — я поцеловала его в щеку, вложив в этот поцелуй всё то, что чувствовала сейчас.
— А тот, кто врезался в вас тогда, его нашли? Наказали?
— Нет, он сбежал с места преступления. Машину оставил, а сам сбежал, — я обратно укуталась в халат, встав с кровати.
Подойдя к зеркалу, я увидела, что у меня опухшие глаза. Лицо отёкшее, а волосы такие растрёпанные, будто бы я не расчесывала их год. Неужели Стэнли смотрел на меня такую? Щеки налились краской от стыда и смущения.
— Отлично, значит, я смогу это исправить, — Росс сверкнул огненными глазами на мгновение, после чего принял обычный вид. Я вообще не поняла, к чему он сказал эту фразу, поэтому не придала ей никакого значения.
— Подождёшь меня за дверью? Мне нужно привести себя в более менее нормальный вид, — я улыбнулась ему, подходя к большой тёмно-синей шторке, что висела правее шкафа, открыв её. Там была дверь, ведущая в ванную комнату и туалет.
— Конечно, но ты и так хорошо выглядишь, — Стэнли покинул мою комнату.
***
— Дарлин, дорогая, с днём рождения! Я тебя так сильно люблю! — не успели мы со Стэнли подойти к аудитории, где будет проходить политическое право, как на меня налетела Элли. Она заключила меня в крепкие объятия.
— Спасибо, солнышко, — я искренне ей улыбнулась, одарив её щеку дружеским поцелуем.
— Ты утром спала, я и не стала тебя будить. Подарок я тебе потом отдам, он остался в комнате, — подруга стала передо мной отчитываться и оправдываться, что вызвало у меня раздражительный взгляд, и она сразу же перестала нести чушь.
Мы расположились в аудитории. Я посередине, справа — Элли, а слева — Стэнли. Выглядело это очень странно, но с ними мне было очень хорошо. Я вспомнила, как Стэнли вышел из-под контроля утром, и меня пробило на дрожь. Видимо, он почувствовал мой страх, поэтому я не удивилась его руке на моем колене.
— Ты снова меня боишься? — эти бархатные нотки власти и хрипотца в его голосе сводили меня с ума, пока он шептал в моё ухо.
— Нет, просто нехорошее воспоминание, — я положила свою руку на его. Ещё неделю назад мне было бы страшно касаться его, а сейчас я не чувствую того леденящего холода, что был раньше.
— Хватит думать о плохом, сегодня твой день рождения, — он говорил это так весело, что меня пробило на смех. А ведь он прав! Сегодня мне нужно отрываться по полной, у меня сегодня день рождения. Пора бы уже прекратить превращать этот день в поминки. Думаю, родные были бы счастливы, зная, что мне весело.
Пара закончилась так же быстро, как и началась. Замешкавшись у выхода, я потеряла из виду Элли и Стэнли. Побродив по институту, я так и не смогла их найти. Меня начали мучить различные грустные мысли. Мне казалось, что они бросили меня в этом месте одну, решив, что с меня хватит. Но потом я вспомнила, какое единение произошло между мной и Россом утром. Сегодня однозначно был хороший день, его точно не могло ничего испортить. Абсолютно ничего.