“Ну, э-э, разумное существо. С душой.”
“Тогда да - я человек. Но не такой как ты. ”
“Ты дрон?”
“Меня создали люди. Но люди всегда создают других людей.”
“Как мне тебя звать?”
“Зови меня Альбатрос. Мне нравится.”
“Кто тебя создал? Кому ты принадлежишь? Я не встречал раньше подобных тебе,” - Макса прорвало.
“Меня создали далеко отсюда. Я более не принадлежу никому. Моя война окончена.”
“Мне пора уходить сейчас, - Максу очень не хотелось расставаться, но смена начнется вот-вот.- Мы сможем полетать еще? Потом?”
“Да, - Макс получил прямой адрес эмпат-коннекта. - Я буду ждать.”
Макс отключился от Альбатроса. Мучительные мгновения он переживал возвращение в свой ущербный мирок. Ему было тесно и душно, накатила клаустрофобия. Действительность ударила, как битой - наотмашь. Немного посидев с закрытыми глазами, он вошел в новый коннект, на этот раз - со своим сервом в проклятущей урановой шахте. Над его головой войска одной Коалиции громили войска другой, дроны превращали друг друга в металлолом, сервы разлетались в грохоте взрывов. Операторы тут же переподключались к свежим сервам и веселье продолжалось. На глубине двух километров было все равно.
Макс мысленно вздохнул, влез в своего серва, как человек влезает в родную разношенную пижаму и мрачно побрел в сторону пункта утилизации.
В следующую неделю полетать с Альбатросом не получилось. Очень уж напряженной выдалась эта неделя. Макс трудно привыкал к новому серву. Работать было непросто, постоянно надо было контролировать моторику и ориентацию серва - никакого сравнения с полетом Альбатроса - и это выматывало. Кроме того, какой-то умник из вояк наверху таки запустил крот-фугас и пятую штольню завалило. Война - войной, а план по урану надо было выдать и выходные отменили - все силы бросили на разбор завалов.
Поэтому, когда после изматывающей смены на терминале замигал вызов к эмпат-коннекту, Макс хотел просто плюнуть и пойти спать. Но что-то заставило принять вызов.
На связи был Альбатрос. Сказать, что Макс был поражен - значит ничего не сказать. Такого еще не было,чтобы бот по собственной инициативе вышел на коннект. Хотя - после предыдущего разговора с Альбатросом чему удивляться? Альбатрос явно не был простым дроном.
“Привет. Кто это?” - спросил Макс, зная ответ.
“Привет. Это Альбатрос. Я скучал. Полетаем?”
И они полетали. На сей раз была Антарктида. Они носились надо льдами, и Макс мерз от лютой стужи. Пингвины смешно разбегались под ними и уморительно шлепались в воду, спасаясь от нового неведомого врага. Время пролетело незаметно, в Антарктиде был полярный день, и в свою конуру Макс вернулся только утром. Тоскливо подумал о начале полусуточной смены через час и с удивлением обнаружил, что совсем не устал. Вообще, казалось - он отдохнул за всю сумасшедшую неделю. И духом и телом.
“А ты мог бы прилететь ко мне?” - перед расставанием зачем-то спросил Макс.
“Я могу. Но это будет не быстро,” - ответил Альбатрос.
“Я подожду.”
Шли недели. Днем Макс вкалывал на уране, ночами летал с Альбатросом. Он практически перестал спать и есть, но чувствовал себя превосходно. Ночные полеты давали Максу сил и лишали усталости.
Он забросил всех онлайн-знакомых. Соседи пару раз стучали в дверь и спрашивали, жив ли он. Удовлетворившись невнятным Максовым ворчанием, оставляли в покое.
Макс не спрашивал, какая станция питает Альбатроса. Возможно, при том уровне администрирования Кванто, которым обладал дрон, он мог сосать энергию и не из одной станции. Возможно, это были вовсе и не частные станции - Макс не спрашивал. Главное - Альбатрос обладал неограниченным запасом лёта и они с Максом вовсю этим пользовались.
После Антарктиды Альбатрос неделю летел над Тихим океаном. Он не торопился и к исходу пятого дня Макса стало подташнивать от бесконечного простора и мириадов волн, которые проносились под брюхом дрона. Альбатрос благоразумно держался ближе к поверхности - в определенной степени он мог влиять на сенсоры радаров, но зачем лишний раз искушать судьбу. Макс не совсем понимал статус дрона, который летает сам по себе - был ли он утерян какой-либо из противоборствующих сторон, или бежал от хозяев. Последнее было немыслимо, но дрон, ведущий беседы и испытывающий чувства - разве обычное дело? На такие вопросы Альбатрос не отвечал, или отвечал весьма туманно. “Моя война кончилась”. “У разумных нет хозяев,” - это, в принципе и все, что получалось из него выжать. В конце концов - плевать.
Потом они летели над гигантскими людскими муравейниками Китая. Пятикилометровой высоты стеклянные пирамиды китайских мегаполисов отбрасывали громадные тени на бесконечные рисовые поля. Пару раз к Альбатросу приближались патрульные, но он что-то делал с ними, и дроны отставали. Макс не был профаном в администрировании Кванто, он мог почувствовать невыразимую сложность операций, инициированных Альбатросом, но понять их было выше его способностей. Наверное, выше человеческих возможностей вообще - перепрограммировать жестко привязанного к базе дрона вот так, на лету - любой хардкодер скажет, что это нереально. Но так было - дроны приходили к выводу, что Альбатрос - дружественный объект и эта информация передавалась по цепочке всем службам контроля.