И, если на этом для некоторых из вас сия повесть закончится, то пусть такой преждевременный финал подготовит вам почву для размышлений о том, так ли на самом деле он печален и даже страшен, как это может показаться при первом прочтении. Но зачем, можете спросить вы - так напрасно мучить себя? И я отвечу вам следующими словами. Если подобные обстоятельства - не ввиду того, что я, о, моя юная читательница, желаю навлечь несчастье на вашу светлую кудрявую головку и стереть румянец живости и молодости с прекрасного личика - нет, ни в коем случае - а по той только причине, что перед богом равны все из нас, все без исключения - и богатые, и бедные, и добрые, и злые - повторятся и в вашей жизни - то вспомните прочитанные строки и подумайте - сможете ли и вы пройти проверку ваших чувств и пронести ту святую любовь, что будет жить в вашем сердце - до конца дней - не поддаваясь отчаянному желанию тут же последовать за своим избранником - ровно столько дней, сколько вам отмерено просуществовать на этой земле создателем всего сущего и затем спокойно, не угнетаемыми бесплодным страхом, уйти вслед за любимым, чтобы соединиться навеки.
Но сейчас же наши герои живы и полны надежд и стремлений - так последуем же за ними в настоящее - ведь им предстоит ещё столько испытать вместе в этом, земном воплощении, наполненном тревогами и радостями, страстью и нежностью - так похожем на судьбу каждого из нас - простых людей (но, конечно, ни в коей мере не менее достойных) - но, как мы знаем - лишь на словах - на деле же большей своей долей носящем глубокий сакральный смысл.
Я благодарю самых мужественных из вас, дорогие читательницы - тех, кто, пройдя через это поистине одно из самых жестоких для человеческого сердца испытаний - пусть даже оно произошло лишь перед внутренним взором - подобные явления оставляют в нём неизгладимую рану - остался с нами и готов продолжить этот путь, став свидетелями самых сокровенных мыслей и пламенных порывов, нежданных признаний и невиданных свершений.
Ну, а мы же несколькими предложениями постараемся довести до конца нити всех наших нечаянных отступлений и поскорее вернуться туда, где мы так незаметно и вместе с тем так внезапно покинули Альберта и Консуэло.
Во время прогулки - после того, как слёзы на глазах Консуэло уже совершенно высыхали, а Альберт продолжал находиться во власти глубокого сна - иногда в её душу приходила пустота и какая-то невосприимчивость ко всему окружающему - будто между ней и всем, что она видела и слышала, вставала невидимая, но основательная и крепкая, непроницаемая стена. В такие моменты её душа была подобна чистому листу - словно никогда не хранила никаких чувств и впечатлений, она как бы забывала и о прошлом, и о будущем - но только с тем, чтобы через время вновь впустить в себя всё прожитое, все страдания и всё счастье. Но вместе с этим появлялась и лёгкость, которую можно было назвать рождением заново. Это было освобождение от той неподъёмной, непосильной, каменной тяжести, что всё чаще становилась невыносимой для сердца Альберта, которое безотчётно стремилось разделить её с единственной оставшейся в этом мире близкой душой, словно наощупь, в полном отчаянии и безысходности, уже почти потеряв надежду, находя её среди хаоса и темноты.