- Странно, мне она показалась весьма милой.
- В этом и есть соль. Показалась! Она только и умеет, что казаться. Милой, нежной, заботливой... Ладно. В целом она замечательная девушка и знает свое дело.
- А, кстати, чем она занимается?
- Она историк. Писательница, блогер, публицист... Всего не перечесть. Но чего ей точно не хватает, так это семьи. Она меня зажарила прямо с перьями своими идеями по благоустройству нашего дома.
- Так вы живете вдвоем?
- Ну да. Ее родители погибли, и забота о ней стала моей обязанностью. Жаль старика Юргена, мне он всегда импонировал...
- Берт, а почему у вас в семье никого не зовут по-русски?
- Да потому что настоящих русских у нас в семье человека два от силы. Моя мать, дядя Ник и дядя Юрген — выходцы из Австрии. Но в третьем поколении, никакого отношения к войне. Их дед переехал в СССР как трудовой мигрант, вместе с большевиками строить завод. Мой дед, его сын, был тоже очень грамотным инженером, помогавшим стране Советов с индустриализацией. Ну, война, все такое, прадед обратно не уехал, и все завертелось как-то. Не знаю, как так получилось, но для нашей семьи железный занавес почему-то никогда не существовал. Странно, правда? По идее, с нас КГБ взгляда не должен был сводить. Но вот так... Мой отец — испанец, как вы, наверное, догадались. Дядя Ник женился на русской, но где их дети - никто не знает, а у них были сын и дочь. Сам дядя упорно молчит. Юрген взял в жены девушку из Болгарии, которая и назвала дочку Весной. Вот такая «Санта-Барбара».
- Да... Макабрическая смесь.
- Не то слово. Ладно, снимайте ваш плащ и проходите в ассистентскую. Там уже все собрались.
Не буду описывать, как прошло совещание кафедры, ничего интересного там не было. Мне дали группу студентов второго курса, собрали документы на представление к званию доцента и отпустили с миром. Гораздо важнее для меня был разговор с Бертом.
А он взял быка за рога сразу. Я даже толком не успел рассмотреть его кабинет, одновременно служивший и лабораторией.
- Дело обстоит так, - начал он, плюхаясь в крутящееся кресло и поджигая свою трубочку. - Я до конца не уверен, но, кажется, представляю, с чем именно столкнулся старикан Карл и с чем придется сойтись и нам. Не хочу вас пугать, но это не призрак в обычном понимании этого слова. Мы имеем дело с сущностью более значительного масштаба, которая лет пятьсот назад была бы отнесена скорее к демонам. Не пучьте на меня глаза и не делайте идиотского выражения лица. Название не меняет сути дела. По природе своей эта информационная матрица гораздо более тонко организована, чем рядовое привидение, обладает сложным понятийно-ассоциативным аппаратом и способна к рассуждениям и логичным действиям. Она способна распадаться на взаимосвязанные модули, каждый из которых отвечает за выполнение конкретной задачи, что, безусловно, осложняет работу с ней.
- Вы говорите о демоне, как о компьютерной программе, - перебил я Штольца.
- Ловите суть, как всегда. Хвалю. Так вот. Если я прав, то дело не очень хорошо. Единственное уязвимое место этой матрицы как раз и обусловлено невероятной сложностью информационных зависимостей и разнонаправленностью потоков данных в ней. Но это все пока предположения. Нам надо ухватить эту ворону за хвост.
- Ворону? Так это она...
- Один из модулей. Как летучая мышь у Дракулы.
- А он что... тоже... матрица?
- Нет, черт побери, он валашский князь, восставший из могилы, чтобы кровь пить! Конечно, он тоже. Ну, то есть, не он сам, это я вообще в качестве примера привел. Матрица, Виктор, в моей трактовке - это комплекс информационных блоков, объединенных общим признаком и способный к прямому воздействию на перцептивные органы живых существ. Иные исследователи называют это «сущностью», но смысл от этого особо не меняется. Информация, дружище, это страшная вещь. Когда человечество знало только мускульную силу, паровая машина произвела переворот в умах. Эта мощь казалась безграничной. Потом случились дизель, электричество и атомная энергия. И каждая из этих находок давала в руки людям все большее могущество. Но все это ничто без информации. Вот истинный правитель мира — бит. Да. Ладно, дальше ничего вам не буду говорить, или додумаете сами, или потом спросите. Важно другое. Вы готовы завтра... О черт, завтра пятница, значит, в следующий понедельник отправиться в глухие леса за тридевять земель?