Пользуясь этим, общественности было предъявлено мнение, что теперь нам не страшны ни Медведи ни Джисеки, ни даже менты позорные. А уж всяких потерявших берега уродов, мы теперь вообще пачками давить будем. Блатное сообщество поддержало это мнение довольным гулом и выкриками. Наблатыканное воинство выдвинуло встречное предложение. Вернуться на аэродром и дать ответку оборзевшим Джисекам. Но тут Скрипач проявил неожиданно гибкую дипломатическую жилку и сообщил, что импортных уродцев обязательно накажут. Но на аэродроме делать больше нечего, потому как мы уже оттуда всё забрали. И что сейчас он, то есть Скрипач подбирает другой объект для атаки. Где и добыча будет пожирнее и после чего Джисеки однозначно самораспустятся и вообще будут уничтожены как класс. А сейчас у него уже есть лёгкая цель, которую собравшаяся в его посёлке братва, просто уничтожит. Так что сейчас наш микровождь обсудит с командирами групп кто и что будет делать и в ближайшие дни стоит ждать полномасштабной движухи.
Стоя среди остальных Нефтяников, я угрюмо смотрел на беснующуюся толпу. Никаким посулам и обещаниям из уст Скрипача я не верил. Но моим мнением, как водится никто не интересовался. А спустя пару часов после того, как боевики разбрелись по своим делам, меня вызвали к Скрипачу. Я только сел обедать, как к нам в дом ввалился Атас.
— Петруха, тебя Скрипач зовёт. Давай побырому, — тут он углядел что я сижу над тарелкой макарон и достав из кармана разгрузки ложку неожиданно уселся рядом, — О, макарошки — это в тему! Я тоже с утра не подхарчился. Давай, наяривай. Минут через пять нужно дёрнуть назад.
Знаете, очень странное ощущение, когда из твоей тарелки ест кто-то ещё кроме тебя. Тем более если это не твоя девушка или жена, которым подобные мелкие капризы позволяются. Особенно странно, если этот кто-то — стрёмный бородатый мужик с оружием за спиной, а вы не на охоте. Но спорить я понятное дело не стал и мы в две ложки быстро добили мою порцию. Чай пришлось отдать боевику. Нет, он в принципе честно выпил только половину стакана, но у меня всё таки имеются некоторые понятия о личной гигиене, так что я махнул ему чтобы он допивал и стал экипироваться. Спустя пять минут мы зашли в дом Скрипача. Атас кивнул сидящему у дверей Таракану и повёл меня по комнатам первого этажа. Дойдя до гостиной, он стукнул в дверь кулаком, затем просунул в проём голову и уточнил:
— Петруха тут. Чё — как?
— О, как раз в тему. Давай его сюда, — раздался из-за двери голос нашего фюрера.
Атас посторонился, а я прошёл в комнату. В центре гостиной стоял большой овальный стол, а вокруг него расселись люди. Помимо Скрипача здесь были ещё Мага, Арсен бывший главным у Нефтяников и четверо смутно знакомых мне мужчин. Видеть я их раньше в посёлке видел, но знаком не был.
— Петруха, как житуха? — осклабился мне главарь. После чего махнул рукой в направлении стоящего у стены комнаты какого-то мятого ящика, — Во, глянь пожалуйста. Штука как ты любишь.
Я зашагав в указанную им сторону, даже с шага сбился, когда он произнёс «пожалуйста». После чего продолжил идти, но душа ушла в пятки. Приближается однозначно какой-то трындец, раз Скрипач так ко мне обращается. Помятый короб оказался выдранным с корнями из стены какого-то здания сейфом. Похоже бандиты воспринимают меня как ходячую отмычку. К счастью я давно готов к подобному и всё время таскаю с собой необходимый минимум инструмента. Присев перед помятым и поцарапанным сейфом я осмотрел дверцу и скважину и недовольно скривился. Новостей было две и обе плохие. Во первых сейф оказался одним из старых советских несгораемых шкафов. И шкафы эти отличались повышенной надёжностью и сложностью замка. Только не потому что так здорово сконструированы. А потому что с годами, они начинали плохо открываться даже своим родным ключом, не то что наборным инструментом. Второй новостью были уже привычные моему взгляду вандальные попытки вскрыть сейф без требуемого инструмента. Причём судя по следам, какой-то умник даже паяльной лампой его греть пытался. Или плохо стабилизированным пламенем плазменной горелки. Метал местами потёк, но не сдался и вандалам пришлось волочь его целиком.
— Придётся повозиться? — глядя на выражение моего лица, верно понял пантомиму главарь.
— Да. Буду пробовать, — я стал раскладывать перед собой инструмент, показывая что весь в работе.
— Ну давай, я в тебя верю. Не отвлекайся на нас. Мы с пацанами покубатурим ещё, — он развернулся к остальным, — Так, с патрулированием разобрались. Есть одна тема, но она глобальная. Есть у кого, что по сказанному обсудить?