— Мне нужно три коржика с орехами и черный хлеб, — сказал он условную фразу, — и желательно сейчас.
Сын булочника осмотрел улицу, не увидел на ней ничего подозрительного и поднял прилавок.
— Проходите, господин, отец дома.
Он провел Сергея в жилую половину дома и, передав своему брату, вернулся за прилавок.
— Кого это ты ко мне привел? — весело спросил у сына румяный круглолицый старик лет семидесяти. — Приветствую вас, господин!
— Он сказал нужные слова, — буркнул сын. — Мне идти?
— Погоди пока, — сказал старик, вся веселость которого разом исчезла. — Я скажу, когда идти. Ну, и что же вам от меня нужно?
— Я не от Джока Лишнея, — сказал ему Сергей. — Джок лишь дал мне ваш адрес с условием, что я своими действиями вам не наврежу. Я думаю, что не только не наврежу, а, наоборот, мы с вами можем оказаться очень полезными друг другу.
— Присаживайтесь, господин, — сказал Сергею старик и добавил для сына: — Выйди пока, но далеко не уходи, можешь понадобиться.
— Мне нужно отомстить одному мерзавцу, о котором вы, должно быть, слышали, — начал Сергей. — Это некий шевалье Жульбер.
— Известная личность, — кивнул старик. — Ему многие хотели бы отомстить. Пока это ни у кого не получилось. И какой у меня в этом деле интерес?
— По моим сведениям, особняк этого шевалье битком набит золотом и ценными вещами…
— И вы хотите взять себе месть, а мне оставить эти ценности в обмен на помощь? — попробовал догадаться «папаша».
— Не совсем так уважаемый, — улыбнулся ему Сергей. — Эти ценности и мне не помешают, поэтому мы их поделим поровну.
— А это ничего, что у вашего шевалье много высоких покровителей, которые поднимут на ноги стражу, а она потом перетрясет весь город?
— Пусть это вас не беспокоит, — заверил его Сергей. — Мне протежирует Первый советник короля, да и сам король обещал помощь. Да, им решили заняться всерьез, но не официально, а частным порядком. Вы правильно сказали о его покровителях, но дело в том, что они больше заинтересованы в том, чтобы он не болтал, все остальное их не волнует. Поэтому, если мы там оставим его хладное тело, никто шума поднимать не будет, наоборот, сделают вид, что ничего не произошло.
— Если вы не врете, это меняет дело! — хищно прищурился «папаша».
— Я еще не сошел с ума и не потерял любовь к жизни, чтобы вам врать, — сказал Сергей. — Все по–честному. Только я и вам бы советовал действовать так же. Если со мной что‑нибудь случится, вам этого не простят.
— Как думаете действовать?
— План будет зависеть от того, что сумеют узнать мои люди. Они сегодня и завтра будут наблюдать за особняком. Но кое–какие мысли уже есть. Наверняка в особняк часто приезжает водовоз. Знаете ли вы средство, которое, будучи подмешано в воду, вызывало бы сон или просто заторможенность? Сейчас лето, жара, все часто пьют. А охрана на постах брагу пить не будет.
— Корха! — хлопнул себя по коленям «папаша». — Вы молодец! Если ее сок подмешать в воду, его никто не почувствует. В малых дозах он вызывает сонное состояние и вялость, а если дать больше, человеком можно управлять напрямую. Что скажете, то и выполнит. Корха при частом применении вызывает привыкание, а в больших дозах смертельна. И при варке зелье почти не разрушается, так что еще и с пищей попадет. К вечеру охрану можно будет брать голыми руками. Лишь бы туда никто не приехал.
— Достать сможете?
— Ее запрещается выращивать и продавать, но кого и когда останавливали запреты? Достанем мы нужное количество, и водовоза я возьму на себя. На вас прикрытие от стражи, а особняк чистим вместе!
Чтобы не трястись в экипаже, Сергей и обратно шел пешком, но на этот раз уложился в час. Всю обратную дорогу за ним, постоянно меняясь, следили несколько мальчишек. Видимо, «папаше» Жоресу хотелось больше узнать о своем партнере. Сергея это не беспокоило, у него на «папашу» были свои планы. К своему дому он подошел, когда начало смеркаться. Наемники уже пришли и сейчас ужинали, а Олли опять ждала его, уже надев купленный халатик. Вид у нее при этом был такой милый и домашний, что у него защемило сердце. Он практически не помнил матери и не имел сестры, поэтому всегда завидовал приятелям, у которых они были. И сейчас эта молодая и красивая девушка вдруг стала желанной только потому, что надев вместо кожаной одежды обычный халат, словно явилась из той прежней жизни, обдав его теплом воспоминаний. Зачем нужны титулы и золото, если счастье вот оно! Разве не счастье, когда муж возвращается с работы и обнимает красивую и желанную женщину, а она ставит ему на стол еду и, подперев рукой щеку, смотрит на то, как он ест?