Я выскакиваю и бросаюсь к девушке. Она уже успела подняться на ноги. Пистолет по-прежнему в её руке. Пригнувшись, врезаюсь в неё и сбиваю с ног. Мы оба падаем на асфальт. Навалившись на девушку, обхватываю тонкое запястье и тут же получаю удар в лицо - она наносит его головой.
На помощь подоспевает Марк, и вдвоём нам удаётся вырвать у девушки пистолет. Мой проводник, не раздумывая, приставляет оружие к её голове и спускает курок. Череп разлетается на куски, и лицо мне окатывает горячей кровью.
Я вскакиваю, с трудом сдерживая рвоту. На мне ошмётки мозгов и Бог знает, чего ещё!
Быстро протерев пистолет платком, Марк отшвыривает его подальше.
- Не надо было экономить! - говорит он презрительно.
- Ты о чём? - спрашиваю я, хватая его за рукав и подтаскивая к дожидающемуся такси.
Сейчас то, что за рулём бот, нам на руку: человек давно сбежал бы.
- Закодировала б оружие на персональное пользование, и сейчас была бы жива, - поясняет Марк, садясь на прежнее место.
- Площадь Семи Консулов, - повторяю я адрес и захлопываю дверь.
Такси отъезжает от места преступления. В зеркало виден труп: согнутая левая нога и раскинутые руки.
Вспомнив, что на мне полно крови, я разглядываю свою одежду. Смотрится она отвратительно: первый же полицейский немедленно меня арестует. Подсыхающая кровь стягивает кожу на лице и шее. Ощущение мерзкое.
- Мы едем к Голему? - спрашиваю я Марка.
- Разумеется.
- Даже теперь?
- В особенности теперь. Потом станет поздно.
- Кто эта девушка?
- Видел её впервые в жизни.
- Он пыталась убить тебя.
- Или тебя.
Марк прав: Голем мог подослать киллера, чтобы избавиться от меня. Но зачем? Он должен был понимать, что я не стану использовать основную личину. Или ренегат решил, что, раз Гермес мёртв, я приду на встречу с проводником в облике Кармина? Нет, он не мог так решить. Не дурак же он.
Пока такси везёт нас по городу, я пытаюсь решить эту головоломку, но к тому времени, как водитель высаживает нас на Площади Семи Консулов, прихожу к выводу, что, либо мне не известны какие-то факты, либо поступки Голема продиктованы не доступной моему пониманию логикой.
Район города мне незнаком. Должно быть, его отстроили недавно. Фонари горят ярко и дают достаточно света, чтобы рассмотреть клумбы, фонтаны и дома, архитектура которых напоминает знаменитые дворцы прошлого: Версаль, Вестминстер, Эрмитаж и прочие королевские резиденции. Все здания искусно подсвечены и поражают великолепием и монументальностью.
- Давайте передохнём, - неожиданно предлагает Марк, указывая на ближайшую скамейку.
- А у нас есть время?
- Это ненадолго.
Мы садимся. Я рад, что можно перевести дух. Убийство девушки несколько выбило меня из колеи: я оказался не готов к подобному повороту событий, хотя, вероятно, следовало.
Между нашими ступнями, суетливо ныряя в щели мостовой, ползают муравьи. На скамейку садится крупная чёрная муха. Побегав вдоль досок, она складывает мохнатые лапки перед глазастой головой и начинает усердно их тереть.
- В виртуальности насекомые никогда не спят, верно? - замечает Марк. Он некоторое время следит за мухой. - Вы когда-нибудь думали, почему мух в городе гораздо больше, чем бабочек?
- Нет, - отвечаю я. - У меня хватает дел без этого.
- Мухи любят город. А я люблю бабочек. Хотите, я вам их покажу?
- Кого?
- Бабочек?
- В каком смысле?
Мне в голову закрадывается мысль, что проводник не в себе. То ли на него так подействовал удар, то ли недавнее убийство, то ли он просто с прибабахом.
- Вы энтомолог? У вас коллекция?
- Вроде того.
- Что ж… может, однажды я и зайду поглядеть на ваших бабочек.
- Нет, я могу показать их вам прямо сейчас.
- Сейчас?!
- Да. Ну, что, идём?
- Мне кажется, у нас есть дело поважнее.
- Здесь недалеко. Видите ту башенку на углу? - Марк показывает на один из ближайших домов.
- Вы что, здесь живёте?
- Арендую помещение. Иногда захожу.
- И там бабочки?
Марк кивает.
- Гарантирую, вам понравится.
- А как же Голем?
- Он никуда не денется. Ещё есть немного времени.
- Ладно, - я встаю, не веря сам, что соглашаюсь. - Ведите.
- Отлично! - обрадованный Марк театрально потирает руки.
Мы направляемся к зданию. Не знаю, какой дворец копировал архитектор, но дом напоминает один из дворцов Флоренции.
Марк открывает тяжёлую дверь и пропускает меня вперёд. Свет в подъезде испускает единственная лампочка, так что вокруг царит полумрак. Истёртые ступени ведут наверх. Пахнет плесенью и сырой землёй. Очень странное для Киберграда место.
- Такое впечатление, будто здесь никто не живёт, - замечаю я.
- Дом продали под снос. Скоро на его месте построят деловой центр.
Мы медленно поднимаемся, стараясь не споткнуться. Перед чердачной дверью Марк останавливается и достаёт ключи.
- Я иногда здесь бываю, - говорит он, отпирая замок. - Обычно, когда становится грустно.
Мы заходим, и он накидывает с внутренней стороны крючок.
- А где бабочки? - спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.
Вместо ответа Марк подходит к свисающей с потолка массивной люстре и, засунув руку под абажур, поворачивает лампочку. Тотчас вспыхивает яркий свет, и несколько десятков насекомых срывается со стен, потолка и оконных стёкол. Бабочки и мотыльки мечутся по комнате, ослеплённые внезапной иллюминацией. Ничего не видя, они задевают моё лицо хрупкими крыльями, сталкиваются и падают на пол.
Я щурюсь, прикрыв глаза ладонью.
- Специально иногда оставляю здесь свет, чтобы они собирались, - говорит Марк, наблюдая за порхающими насекомыми. - Жаль только, что некоторые садятся прямо на лампу.
- Почему? - спрашиваю я, зачарованный зрелищем носящихся в воздухе тел.
- Они сгорают.
- А, ну да, - глаза постепенно привыкают к свету, и становится ясно, что он не такой уж и яркий. - Так вы заманиваете сюда бабочек, чтобы наблюдать за ними?
- Это очень успокаивает, - Марк подходит к окну и, подняв шпингалет, распахивает створки.
Свежий ночной воздух, напитанный недавним дождём, врывается в комнату, вызывая среди бабочек новое волнение. Десяток насекомых вылетает в темноту и растворяется в ней.
- Я исполнил своё обещание? - спрашивает Марк, оборачиваясь.
- Насчёт бабочек - да, - отвечаю я, садясь на подоконник.
- Не беспокойтесь о Големе. Он ещё не скоро узнает про гибель девушки. Хотите сигарету? - Марк протягивает мне изящный золотой портсигар.
- Нет, спасибо.
- Как угодно.
Проводник втыкает между губами сигарету, щёлкает зажигалкой и глубоко затягивается.
- Звёзды, - говорит он, указывая за окно, - это души умерших. Они смотрят на нас - на тех, кто ещё не успел присоединиться к ним. В такие ночи древние приносили богам кровавые жертвы. Теперь это считается варварством.
- В наше время религия вообще не популярна.
- Как сказать. Для кого-то она - настоящее спасение. Смотрите, что он сделал с мухами, - Марк показывает в угол комнаты. - Теперь они вряд ли когда-нибудь зажужжат.
В темноте я замечаю небольшую пыльную паутину с пойманными в неё насекомыми.
- Чем не алтарь? - спрашивает Марк.
- Паук не поклоняется богам.
- Конечно, поклоняется. Каждым своим движением он утверждает миропорядок, установленный ими.
- Как и мы.
- Само собой.
- Но в любом случае, паук делает это неосознанно, потому что не верит в богов.
- А вы?
Марк смотрит на меня секунд пять. Не дождавшись ответа, он проходит на середину комнаты и, поплевав на пальцы, поворачивает лампу.