- Кто это? - продолжаю валять дурака, но Голем только улыбается.
- Твоя основная личина, - говорит он. - Тебя подвёл Гермес.
Я молчу - жду продолжения.
- Он оставил пару следов в файлохранилищах, которые посещал. Так тебя засекли и безопасники, на которых ты работаешь. Потом я проверил, кто переводит Гермесу деньги. Это было нелегко - ты всё тщательно зашифровал - но мне удалось выйти на счёт фирмы Кармина.
Мы подъезжаем к центральному даун-тауну, и Голем притормаживает, сворачивая к обочине. Не знаю, есть ли у него оружие (пистолет девушки-агента он выбросил), но это и не важно: я не дорожу этим телом, так как создал его для встречи с Марком. Можно сказать, оно своё дело сделало.
Беспокоит меня то, что Голем знает о Кармине. Я не хочу лишаться его даже на некоторое время. Кроме того, если ренегат действительно исключительный хакер, рано или поздно он сумеет узнать моё реальное имя, а заодно и адрес (выяснил же он про Стробова). А тогда, глядишь, ко мне пожалуют настоящие фидави, после визита которых не оживают.
- Ты уже дописал свой вирус? - спрашивает Голем, когда машина останавливается.
- Почти, - отвечаю я.
- Мне не пробиться на твой сервер. Мои возможности велики, но не безграничны. Так что не беспокойся за Кармина.
- Приятно слышать.
- Я не могу тебе помешать, но подумай, что ты делаешь.
- Борюсь с террористом.
- Твой вирус должен убить только меня? - спрашивает Голем с лёгкой усмешкой.
- Нет, - честно отвечаю я, немного помедлив.
- Кого ещё?
- Любой искусственный разум, взбунтовавшийся против человечества.
- Даже просто помысливший о бунте?
- Нет. Вирус убьёт лишь того, кто задумал конкретные действия, приносящие вред людям.
- А если их задумает человек? - говорит Голем, глядя на меня в упор.
Я молчу, потому что мне нечего ответить, хотя и понимаю, к чему клонит Голем. Речь идёт о дискриминации искусственного разума, которой так страшатся политики: если человек взорвёт десяток домов или попытается проникнуть в систему управления ядерными установками, его изловят, будут судить и, вероятно, казнят или посадят за решётку. Но если то же самое сделает киборг или компьютер, «Алеф» должен будет его уничтожить - сразу, безо всяких юридических разбирательств. И подавляющее большинство людей одобрило бы подобное - если не на словах, то в душе. Лицемерие налицо. И Голем считает его главной проблемой современного мира. Но чем терроризм поможет в борьбе против него? Скорее, только ожесточит людей и укрепит в стремлении ограничить свободу искусственных разумов.
- Прощай, - говорит Голем, отворачиваясь.
Я удивлён, но мне, похоже, пока ничего не грозит. Вылезаю из машины, и она сразу трогается с места. Гляжу вслед удаляющемуся «Доджу», но он через несколько секунд исчезает в потоке машин. На душе почему-то погано и тоскливо. Осматриваюсь. Места знакомые: я бывал здесь несколько раз.
Проще всего сейчас вызывать такси, чтобы оно отвезло меня домой к Герману, однако параноидальная привычка заметать следы подсказывает воспользоваться метро. Наверное, это бессмысленная предосторожность: кажется, и Конторе, и Голему обо мне и так известно слишком много. С другой стороны, я не в том состоянии, чтобы здраво оценить степень риска, так что лучше перестраховаться.
Выворачиваю куртку наизнанку, чтобы скрыть следы крови. Захожу в общественный туалет и умываюсь. Вода становится розовой, когда я тру лицо и шею.
Более-менее приведя себя в порядок, спускаюсь в подземку и добираюсь до района, где снимает квартиру Герман.
Поднявшись к нему, бросаю одежду в стиральную машину, принимаю ванну и ложусь в постель. Время позднее, и моему настоящему телу нужен отдых. Но вначале придётся кое-что сделать.
Вызываю меню и, миновав снегопад, покидаю Киберград. Снимаю шлем, комбинезон и набираю на терминале номер Стробова. Почти полминуты слушаю гудки, пока, наконец, раздаётся напряжённый голос:
- Да?!
- Марк убит.
- Знаю. Как вы?
- В порядке. Встречался с Големом.
- Что?! - Стробов повышает голос, и это вызывает у меня улыбку. - Как?!
- Сейчас расскажу, - обещаю я и в течение четверти часа излагаю события этого вечера.
- Как вы думаете, почему ренегат захотел с вами встретиться? - спрашивает полковник после того, как я умолкаю.
- Похоже, он намеревался уговорить меня отказаться от создания «Алефа». Намекал, что это противоречит конвенции о равных правах искусственных разумов и людей.
Стробов презрительно фыркает.
- Ублюдок! - произносит он сквозь зубы.
- Кстати, Голем утверждает, что я единственный хакер, занимающийся разработкой «Алефа», - лукавлю я. - Как это понимать?
- Откуда ему знать? - отвечает Стробов с небольшой заминкой. - Просто вы единственный, кого он смог вычислить.
- Как и вы, да? Вы ведь больше никого не нашли?
- Я не могу открывать информацию подобного рода, - уклончиво отвечает полковник, но мне всё уже ясно.
Гермес наследил в охранной системе последней корпорации, где побывал, и Контора вышла на меня. Другие хакеры в то время или отдыхали после операций, или действовали аккуратней, или не замахивались на такие дела, как я, и потому меньше рисковали. Словом, безопасникам не удалось засечь никого из них. Голем же, очевидно, действительно хорошо умеет взламывать файлохранилища, если заранее узнал о готовящемся проекте «Алеф» и вышел на меня практически одновременно с Конторой. Он верно рассудил, что безопасники будут вынуждены нанять единственного наследившего хакера, и принялся разрабатывать Гермеса. Пока не добрался до Кармина.
- Заканчивайте работу над «Алефом», - сухо говорит Стробов. - Сроки подходят к концу. Голем проявляет активность и подбирается сразу к нескольким военным и промышленным объектам стратегического значения. Кроме того, сеть его сообщников растёт. Нужно торопиться.
- Делаю, что могу, - отвечаю я.
- Спасибо, что позвонили, - говорит полковник.
- Всегда пожалуйста.
Отключившись, иду в ванную. Сегодня нужно хорошенько отдохнуть: вечер выдался волнительный.
После душа готовлю ужин - поджаренную грудинку с луком, кабачки, чёрный кофе. Позволяю себе пару рюмок коньяка и ложусь спать в надежде, что ночь пройдёт без сновидений: не хватало ещё увидеть какой-нибудь кошмар.
Глава 13
Я сижу в кабинете и рассматриваю запечатанного в банку «тритона». Круглая, чуть приплюснутая с одной стороны голова напоминает сморщенный плод, глаза закрыты, крошечный рот плотно сжат. Выражение лица мёртвого младенца кажется слегка удивлённым.
Моим ногам становится зябко. Я не смотрю вниз, но чувствую, как холод ползёт по ступням, доходит до щиколоток и поднимается к коленям. Икры начинает покалывать. Пальцы теряют чувствительность - ими уже невозможно пошевелить.
Я опускаю глаза и вижу, как жёлтая мутная жидкость затапливает комнату. В ней плавают дохлые мухи. Десятки, а может, и сотни насекомых.
Вскакиваю, чтобы выбежать из комнаты, но ноги отказываются слушаться. Я теряю равновесие и падаю в густую маслянистую жидкость. Тело обдаёт холодом. Барахтаюсь, пытаясь подняться. Бесполезно: пальцы соскальзывают со стола, за который я стараюсь ухватиться, чтобы обрести опору.
Всё-таки спустя несколько секунд мне удаётся встать, и я бросаюсь к двери. Ноги разъезжаются. Ползу на четвереньках, чувствуя, как отнимаются руки до локтей. Наваливаюсь на дверную ручку: заперто! Я в ловушке.
Не могу понять, как кому-то удалось осуществить такую мощную хакерскую атаку на тщательно охраняемое здание. Почему молчат защитные системы? Неужели они не видят, что я умираю?!
Едва передвигая конечности, подбираюсь к столу, но уже ясно, что до интеркома мне не дотянуться. Кричать бесполезно: стены звуконепроницаемы. Жёлтая муть колышется вокруг меня, она дошла до живота, и холод вот-вот захватит меня целиком. Я не могу ничего предпринять для собственного спасения. Руки, которых я не чувствую, подгибаются, и моя голова окунается в жёлтую жидкость. Кожа и лицевые мышцы мгновенно леденеют, трескаются и начинают отваливаться от черепа.