Когда мы встаём из-за стола, неожиданно входит Фёдор. Он явно чем-то взволнован.
— Господин Кармин, — говорит он, — няня не может остановить кровотечение. Она советует вызвать доктора.
— Няня? — переспрашивает Марна, слегка подняв брови. — У тебя есть дети?
— Двое, — отвечаю я и, сделав Фёдору знак идти за мной, выхожу из комнаты.
Марна следует за нами.
— Почему не действуют лекарства? — спрашиваю я дворецкого, поднимаясь по лестнице. — Раньше ведь помогали.
— Не знаю, — отвечает тот несчастным голосом.
— Может, я смогу помочь? — предлагает Марна. — Я окончила курсы медсестры.
— Серьёзно? И много ты знаешь о гемофилии?
— Что!? — Марна поражена. — У твоего ребёнка гемофилия?
— Вообще-то, у внука, — говорю я, открывая дверь детской. — Но, думаю, сейчас это не важно.
— Если у него открылось сильное кровотечение, — замечает Марна, входя следом, — необходимо вызвать врача, а, может, даже и «скорую». В таких случаях часто требуется переливание.
— Ты слышал, Фёдор? Вызывай.
Дворецкий спешит к телефону.
— Что здесь у вас? — спрашиваю я няньку, заглядывая в кроватку, где на груде липких от крови пелёнок лежит Тристан. — Почему она не останавливается?
— Не знаю, господин Кармин, — испуганно лепечет няня. — Я ведь не врач, а только сиделка. Все лекарства я ему дала, а что ещё делать, не знаю!
— У вас же есть медицинское образование!
— Да, но… она виновато разводит руками.
— Кровь идёт из левой ноздри, — говорит Марна, извлекая тем временем ребёнка из кроватки и беря на руки. — Сверните ватный тампон, пропитайте спиртом и дайте мне, — тон у неё уверенный, как у человека, знающего, что делать.
— Я это уже делала, — возражает няня, но я бросаю на неё такой взгляд, что она мигом затыкается.
— Побыстрее!
Сиделка бросается к тумбочке и начинает возиться с аптечкой.
— Сейчас-сейчас! — бормочет она. — Несчастье-то какое. Господи, помоги!
Тем временем Марна садится с рёбёнком на стул и нашёптывает ему что-то ласковое. Вдвоём они напоминают «Мадонну Литту» Леонардо да Винчи.
Глядя на Марну, невольно думаю о том, что мне бы хотелось, чтоб она не имела отношения к Голему. В ней есть что-то, чего мне не хватает. Крупица песка с того пляжа, который я вижу в своих снах.
— Ты не боишься запачкать платье? — спрашиваю я.
— На красном не будет заметно, — шутит Марна и, обращаясь к няньке, добавляет: — Ну, что, готово?
— Да-да! — кудахчет та, поворачиваясь, и протягивает пропитанный спиртом тампон. — Держи, милочка!
Пока Марна пристраивает вату, в комнату вваливается запыхавшийся Фёдор.
— «Скорая» будет через десять минут! — сообщает он.
— Так долго? — удивляется Марна.
— Мы живём далеко от города, — говорю я и велю няне собрать детские вещи.
Когда приезжает «скорая», Марна выражает желание поехать вместе со мной, но, к моему облегчению, её не пускают, так как машина берёт с собой только одного сопровождающего. Марна приехала в особняк на такси, так что следовать за «скорой» не может.
— Оставайся, — говорю я ей, садясь в машину. — Фёдор приготовит тебе комнату для гостей.
— Спасибо, — кивает она.
В больнице говорят, что необходимо переливание крови, и это может затянуться на несколько часов.
— Почему вы не вызвали неотложку раньше? — спрашивает меня коротышка-врач, протирая круглые, в тонкой золотой оправе очки краем халата. — Ещё немного, и было бы поздно.
— Когда его выпишут? — спрашиваю я, доставая из кошелька сотенную банкноту и протягивая её врачу.
— Думаю, с выпиской придётся подождать, — отвечает тот, ловко пряча купюру в карман. — Ребёнок в таком возрасте, когда его нельзя оставлять без присмотра и квалифицированного ухода. Поэтому придётся поместить его в специальный бокс.
— Это действительно обязательно? Отдавать его туда.
— Совершенно необходимо. Особенно после переливания.
— Ну, хорошо, — киваю я. — Выходите его. В долгу не останусь.
Пробыв в больнице ещё пару часов, я еду домой. Открываю дверь своими ключами, чтобы не звонить и не встречаться с Марной.
Кажется, судьба решила отобрать у меня всех, кто мне дорог. Сначала Марию, потом Еву и Виктора. Теперь Тристана. Могу ли я противиться ей?
Выхожу из виртуальности и иду ужинать, поскольку испытываю зверский голод. Макароны по-флотски и бутерброд с форелью сметаю минут за десять, потом выпиваю чашку египетского красного чая с тремя ложками сахара.